Глава Семнадцатая, в которой я распускаю руки

— Я понял! — радостно заявил Пат, когда мы вышли из класса, в котором у нас были дополнительные по Превращениям.
— Ты понял, что МакГоноголл хочет избавиться от нас? — поинтересовался я, потому что профессор высказала мысль, что мы достаточно нагнали и нам не нужны больше дополнительные занятия.
А по мне, так мы её просто достали.
— Я понял суть превращения одного неживого предмета в другой!
— Долго же до тебя доходило. Берёшь палочку,…
— Нет, — восторженно перебил Пат, — понимаешь, например — надо превратить стул в хрустальную вазу
— И?
— В принципе, это одно и тоже! Я имею в виду микромир. Разница лишь в количестве электронов! Волшебники умеет это делать только потому, что могут аккумулировать энергию. Палочка, заклинания — это лишь средство!
Я покачал головой.
— Напиши в Нобелевский Комитет и тебе дадут премию.
Пат, кажется, обиделся.
— Поттер, ты не воспринимаешь меня всерьёз. Ты только подумай, к какому по масштабности открытию я только что подошёл!
— Когда я это не воспринимал тебя всерьёз? А как же ты объяснишь превращение из неживых предметов в живые?
Напротив моих ожиданий Пат не сник, а в глазах его разгорелся тот маниакальный огонь, который загорается в глазах Гермионы при упоминании домовых эльфов.
— Пока никак. Но только подумай — тут может скрываться тайна эволюции жизни на Земле!
Я внимательно поглядел на него.
— А, по-моему, ты окончательно свихнулся.
Пат притух и скорчил противную рожу:
— Поттер, ты как всегда своим невежеством портишь мои лучшие идеи.
— Как и ты — мои. Кстати, когда ты делаешь такое лицо, то становишься так похож на своего папеньку…
Пат вздрогнул и вернул нормальное выражение лица.
— А сейчас? — обеспокоено спросил он.
— Сейчас нормально, — смилостивился я.
— Никогда меня больше так не пугай!
— Он с тобой говорил? — поинтересовался я.
— Нет! — воскликнул мой друг, — ещё его объяснений мне не хватало. Да и что он может мне сказать, сам посуди. Что можно сказать шестнадцатилетнему сыну, о котором ты раньше ни сном, ни духом? А я что ему могу сказать? У нас и так отношения не сахар.
— Да уж, — согласился я, — вряд ли вы станете «лучшими друзьями».
Пат засмеялся.
— Верно подмечено, приятель. Он явно не из тех отцов, с которыми можно попинать мяч во дворе, и которые объяснят, когда пришло время перестать дёргать девчонок за косички, и начинать назначать им свидания.
— Но, согласись, — продолжал я, — что, в первую очередь, он тебя так бесит, потому что он твой папаша, который появился так некстати. А куда мы идём?
Пат закатил глаза.
— О да! Мне шестнадцать, и я зол на своего отца! Эта не та опера, Гарри. Он садист и моральный урод. Покажи мне человека, который был бы от него в восторге.
И после минутного молчания добавил:
— Мама, если только. Хотя я её не понимаю.
— Вот видишь, — сказал я, — наверно, он и не такой уж плохой. Значит…
Что я говорю? Я защищаю Снейпа?! Наверное, я сошёл с ума. Даже Пат на меня странно покосился и прервал:
— Брось! Это значит лишь то, что Снейп как минимум один раз в жизни занимался сексом, и больше ничего.
Я не нашёл что ему ответить и только спросил:
— Так куда идём-то?
— На восьмой этаж. Я тебе такое покажу. Я вчера нашёл.
Когда мы дошли, Пат, схватив меня за руку, протащил меня туда-обратно по коридору три раза и указал на появившуюся из ниоткуда дверь.
— Прошу!
Я посмотрел на друга. Пат сиял. Что ж, по крайней мере, я могу быть уверен, что там не яма с острыми кольями на дне…
Я открыл дверь, зашёл и охнул. Я оказался в комнате Пата.
— Впечатляет? — радостно поинтересовался мой друг у меня за спиной.
Я обвёл комнату глазами и понял, что есть некоторые различия. Во-первых, окон не было. Старенькие плакаты Секс Пистолз и Пинк Флойд сменились плакатами каких-то Чёртовых Сестричек и Пуляющих Пушек, люстра оказалась высоко парящим светящимся шаром, а книги по химии и разные научные сборники, постоянно обитавшие в большом количестве в комнате Пата, сменились книгами по Зельям и по Теории Превращений.
Пат сиял так, будто он лично и за одну ночь всё тут обстроил.
— Ну?
— Впечатляет, — согласился я, — и что всё это значит?
Я даже не собирался выдвигать предположения. Вид Пата говорил о том, что ему не терпится рассказать всё самому.
— Короче, — начал Пат, плюхаясь на свою родную кровать и радостно доставая сигареты, — иду я здесь вчера, в гостиную не охота — жуть. Думаю, где бы здесь посидеть, чтобы никто не доставал. И тут — хоп — дверь. Мне, конечно, любопытно — я туда. А там, то есть здесь, моя комната. Я сначала подумал, что у меня окончательно крыша поехала, а потом думаю — это же магия, всё может быть. Потом присмотрелся, — он показал дымящейся сигаретой на парящий шар, — отличия от моей настоящей комнаты на лицо.
Я открыл первую попавшуюся книгу и невольно заинтересовался. Посмотрел на обложку. Книга называлась «Анимагия, или вторая сущность каждого волшебника».
— И ты думаешь, Хогвартс за твои заслуги предоставил тебе личные покои? — я показал ему книгу, — а ты в курсе, что этой книги нет даже в Запретной Секции?
Пат ухмыльнулся.
— Этот коридор даёт помещение любых размеров и с любым оборудованием, стоит лишь пройти по нему три раза с чётко сформулированным запросом. Я вчера здесь весь вечер экспериментировал. Вернулся пол одиннадцатого, чуть на МакГоноголл не наткнулся.
— Интересно, — протянул я, ещё раз оглядывая комнату, — а если я хочу изучать чёрную магию…
— Тьфу ты, Поттер! — прервал меня Пат, — что у тебя за мысли? Я о таком даже не думал!.. Наверное, Хогвартс надаёт тебе по морде за неподобающие мысли. А может, будет комната с чёрными стенами и пентаграммой на полу. В принципе, эта комната не даёт только еду, ингредиенты для зелий и сигареты.
— А откуда ты их здесь вообще берёшь? — задал давно интересовавший меня вопрос.
— Мне тётка присылает, — спокойно ответил мой друг, — я ей написал, что если я не смогу курить, я здесь свихнусь. Тем более что это действительно так. Я боюсь представить её реакцию, когда она прочитала, что мой декан — Северус Снейп.
Он бросил долгий взгляд на книгу в моей руке.
— Кстати, у меня есть предложение…
— Даже не думай, я не буду участвовать в покушении на твоего папашу.
— Ха-ха, — сказал Пат, — очень смешно. Я говорю о том, что ты сейчас держишь в руках. Никогда не думал…
— Стать анимагом? — докончил я, глядя на темно-синюю обложку, — думал, конечно.
— И я вот тоже всё думаю, — загадочно протянул мой друг, — с тех пор, как Сириус показал свой фокус с собакой у нас дома.
— Да, это конечно, интересно. Только меня смущает одно — что ты не знаешь, в кого ты превратишься. Может, я в душе… ну, не знаю… пингвин? Или тушканчик?
Пат задохнулся от хохота.
— А что я такого сказал? — не понял я, — да хватит ржать!
— Тушканчик Поттер! — выдавил Пат, — это сильно!
— Смейся, смейся, — мрачно сказал я, — ты, кстати, тоже не сможешь гарантировать, что по натуре ты не кенгуру!
— Ну, так что? — спросил меня Пат, отсмеявшись.
— Что?
— Станем анимагами?
— На это уйдут годы…
— А ты куда-то торопишься? — усмехнулся мой друг.
— … годы Азкабана, в который нас упекут, так как я вижу по твоему лицу, что официальную заяву в Министерство ты писать не намерен.
Пат хитро на меня посмотрел.
— Нас, — повторил он, — в компании веселее.
— В компании дементоров мы просто обхохочемся, — я выдал самую мрачную улыбку (у меня таких много, на все случаи жизни).
— Да ладно тебе! Просто попробуем для интереса…
— А я что, разве сказал нет?…
* * *

— Ну и погодка! — мрачно заявил я, засовывая руки поглубже в карманы, — хороший хозяин собаку на улицу не выгонит.
Пат усмехнулся.
— Ты чего? — спросил я.
— Да ничего. Просто Сириуса вспомнил. Я теперь при любом упоминании собак сразу про него вспоминаю.
— А пойдёмте в «Три метлы»? — предложила Гермиона, — там обычно все собираются…
— Все? — передёрнулся я, — значит, не пойдём.
Ещё не хватало, чтобы всё заведение, забитое школьниками, дружно глазело на то, как Гарри Поттер пьёт чай.
— Пойдёмте в «Башку борова», — предложил я.
Гермиона передёрнулась:
— Знаете, это не самое подходящее для школьников место.
— Пойдём тем более! — воодушевился Пат, — надеюсь, там пиво продают.
— Сливочное, — сказала Гермиона. Отвечать на любые вопросы, тем более, когда она знает ответ, давно стало её второй натурой.
— Пиво со сливками — местная экзотика, — продекламировал я.
— Что ты! — возмутилась Гермиона, — нет там никаких сливок! Это просто так называется. Оно вообще безалкогольное!
— Правда? — скис Пат.
— Зачем его тогда вообще пить? — задал я риторический вопрос.
Гермиона посмотрела на нас как на заправских алкашей, но ничего не сказала.
* * *

— Чего тебе от меня надо, Малфой?
Стычка произошла часом позже, в районе паба «Три метлы». Особых причин для неё не было, просто Драко Малфой, сразу резко смелевший в присутствии двух своих телохранителей, не смог пройти мимо меня и Пата спокойно. Худшее было в том, что к Малфою присоединились кое-кто из его слизеринской «команды», да и гриффиндорцы были тут как тут. У меня складывалось предчувствие, что сейчас начнётся бой «стенка на стенку». Поэтому-то я и решил просто спросить о претензиях слизеринского старосты ко мне. Сходу он не нашёлся, что ответить.
— Может, ты ему просто нравишься, Гарри? — громко прозвучал знакомый уверенный голос Дейдры.
Оказалось, с нашей стороны не только гриффиндорцы. Пат, стоявший рядом со мной, засмеялся.
— О! — притворно расстроился я, — извини, Малфой, но тут тебе ничего не светит!
— Как остроумно, — выкрикнул Малфой, видимо, жалевший, что затеял эту свару, — тебе, МакЛален, как я вижу, нравится вращаться в этом сброде! Поттер, грязнокровки и предатели крови — какая милая компания!
— А до тебя, Малфой, видимо никак не дойдёт, что твоё мнение уже больше никого не интересует! — нагло улыбнулась Дейдра.
— Да вы его не слушайте, — вдруг вклинилась Джинни, — он же расстроился! Понял, что блондинки не во вкусе Гарри!
Присутствующие откровенно заржали, Крэбб и Гойл сжимали пудовые кулаки, но не имели понятия, что делать, а Малфой жутко покраснел и открыл было рот, но неугомонная Джинни его перебила:
— О! Ты краснеешь, шалун! Только не плачь, ты ещё встретишь мужчину своей мечты!
Она уже откровенно издевалась.
— Как бы тебе не пришлось плакать, Уизли, — выплюнул Малфой.
— Это уж вряд ли, — весело сказала Джинни, — скоро квиддич, и если тебя пришибёт бладжером, я точно не буду рыдать над твоей могилкой.
— А! Ну как же! — притворно удивился Малфой, — ты же теперь капитан. Взяла в команду тех, кто глазу мил? А тебя-то с чего капитаном назначили? Компенсация за нищету?
И тут я не удержался и врезал ему от всей души. Малфой коротко вскрикнул и упал в грязь. От неожиданности моего поступка никто просто не смог удержать его от падения. Крэбб и Гойл тут же двинулись на меня, но их потащили назад, потому что к месту намечающейся потасовки, как ястреб на добычу, неслась профессор МакГоноголл.
— Что это значит?… — воскликнула она, грозно на меня глядя, — что это за маггловское побоище?
Ну, побоище — сильно сказано. До него, как раз, и не дошло.
— А что, лучше было бы, если они достали палочки? — поинтересовался Пат.
— Помолчите, мистер Рэндом! А вы, Поттер? Зачем вы ударили мистера Малфоя?
Я и сам не знал, зачем. Так уж получилось…
— Понимаете, профессор, — сказал я, — если бы он оскорбил меня, то я бы мог стерпеть, но он оскорбил девушку, и я не смог удержаться.
На секунду мне показалось, что её взгляд смягчился.
— Десять баллов с Гриффиндора (где-то сзади послышалось «Опять?!»). И наказание, мистер Поттер.
* * *

Мне казалось, что я уже смирился с тем, что любое событие, в котором участвует Гарри Поттер (даже если я стоял в сторонке и никого не трогал) приобретает известность и все тут же стремятся узнать подробности. Утром за завтраком я краем уха услышал разговор двух первоклашек и с ужасом узнал, что я избил Драко Малфоя, а он рыдал у моих ног и умолял о пощаде.
Рон задумчиво ковырялся в овсянке и пялился на слизеринский стол, откуда доносился смех. Рон покачал головой:
— Поразительно, — произнёс он, — никогда, за всю историю Хогвартса, Слизерин не вёл себя так странно!
— Как будто ты её читал! — пробурчала Гермиона из-за очередной книги для лёгкого чтения в страниц эдак в тысячу.
— А правда, — обратился Рон ко мне, не обращая внимания на комментарии Гермионы, — что в пятницу на Зельях Рэндом заявил Снейпу, что тот несправедливо снимает баллы?
А потом быстро добавил:
— Мне Эрни рассказал.
Я подтвердил информацию и Рон отстранённо продекламировал:
— Обалдеть! Я даже жалею, что не хожу больше на Зелья.
Гермиона фыркнула из-за своего фолианта. Рон опять не обратил внимания. Понятно, опять они не разговаривают.
— Я одного не понимаю, — продолжал рассуждать Рон, — почему Снейп его не приструнит? В смысле, чтобы Снейп, да терпел такое, да от своего же студента…
Гермиона, с громким стуком захлопнув книгу, посмотрела на Рона как на слабоумного.
— Рон! Это же очевидно!
Потом, подхватив сей толстенный том, гордо удалилась из зала.
— Ненавижу, когда она так говорит! — посмотрел ей вслед Рон, — что очевидно? Ты что-нибудь понял, Гарри?
— Нет, — автоматически пробормотал я, — не понял.
* * *

Пата и Гермиону я обнаружил библиотеке. Гермиона писала сочинение по Зельям, а Пат задумчиво листал какую-то огромную дряхлую книгу.
— Привет, — сказал я им и вытащил из сумки уже довольно пухлую папку и положил перед ними.
— Что это? — спросила Гермиона.
— Сами посмотрите, — сказал я.
Пат открыл папку, просмотрел быстренько содержимое и присвистнул.

Показать моим друзьям собственную кропотливую работу меня подтолкнула неожиданная встреча в спальне. Когда я поднялся туда после завтрака, чтобы взять библиотечную книгу (ту самую, про яды), я обнаружил там Джинни, внимательно разглядывающую содержимое пресловутой папки.
— Знаешь, когда тебе захочется порыться в моих вещах, лучше меня предупреди.
Джинни вздрогнула и подняла на меня полные ужаса глаза.
— Из-извини, — пробормотала она, стремительно краснея, — я не хотела, просто это на виду лежало, и я…
— Да ладно, — почему-то даже не разозлился я, — это же не дневник. Хотя тоже вещь довольно личная.
— Я вообще-то зашла спасибо сказать. Ну, за то, что Малфою врезал… за меня…
— Не проблема, — улыбнулся я, — обращайся в любое время. Благодаря моему кузену и Лу, у меня большой опыт.
— Жалко, она с вами не приехала, — обрадовалась смене темы Джинни.
— Жалко, конечно, — согласился я, — но вряд ли мы с Патом смогли отогнать от неё половину парней Хогвартса.
Меня тут же посетило две мысли. Первая — что не надо такое говорить популярной девушке о другой девушке, и я тут же добавил:
— Просто к Лу липнет кто-нибудь постоянно, а мы с Патом в морду за это получаем.
Джинни засмеялась.
— Я так и поняла. Она же, всё-таки, вейла. Ну, почти.
Вторая мысль была о том, что я и Джинни ещё никогда не разговаривали наедине.
— Ну, я пойду, — сказала она, но уже у выхода из спальни, обернулась.
— Гарри, а… зачем ты собираешь информацию о Сам-Знаешь-Ком?
— Противника нужно знать в лицо, — улыбнулся я.
— Ты думаешь, он и правда… возвращается? — спросила Джинни, и тон её был максимально серьёзным. Это располагало к откровенности.
Я пожал плечами.
— Не знаю. Но, думаю, что мне надо знать о нём побольше. Ведь у нас так много общего, — показал я на свой шрам.
— Если понадобиться помощь… — сказала она, — у тебя есть на кого рассчитывать.
— Спасибо, — поблагодарил я, и она вышла из комнаты.
* * *

— Так вот зачем ты спрашивал о способах копирования, — пробормотала Гермиона, разглядывая копии статей о Волдеморте и Пожирателях Смерти.
— Неплохая работа, — похвалил меня мой друг.
— Это фигня, — сморщился я, — я уверен, большая часть — чушь собачья. «Пророк» или преувеличивает, или замалчивает. Если можно было бы добраться до официальных документов…
— Можно, — выпрямилась Гермиона, — судебные протоколы можно найти в открытом доступе в архивах Министерства.
Я покивал головой.
— Надо будет заняться этим на каникулах.
— А почему ты раньше это мне не показал? — посмотрел на меня внимательно Пат.
— Не знаю, — я пожал плечами, — это, вроде как, личное. Было личным. Теперь, видимо, общее.
Гермиона посмотрела мне в глаза и спросила взволнованным голосом, в котором слышался страх:

Предыдущая главаСледующая глава