Часть третья. Глава 17. Солдат Киплинга

(Юрий Кукин)


Сегодня вижу завтра
Иначе, чем вчера.
Победа, как расплата,
Зависит от утрат.

1973-1974 учебные года

Я с Ремусом сидела в саду и грелась на солнышке. Шелест листьев яблони, под которой мы расположились, успокаивал и настраивал на меланхоличный лад. Лучи пробивались через листву и создавали забавные узоры на траве и нас. Маленькие побитые яблоки валялись в корнях дерева, еще совсем не спелые и не сочные. Где-то довольно громко стрекотал кузнечик. Чуть резко пахло свежескошенной травой, и приятно благоухали розы.
У меня была перевязана правая рука, неудачно упала при тренировке. Аппарирование давалось сложнее, чем я рассчитывала. Ремус протянул мне стакан с газировкой, и я тут же осушила его. Мимо меня вальяжно пролетела стрекоза. Нет, какая же хорошая погода!
- Значит, Диана приедет завтра? И тогда тебе все расскажут? – уточнил Ремус.
- Ага.
- Неужели ты раньше не задумывалась, почему тебя так усиленно тренируют?
- Это не связано с Волдемортом, - резко возразила я, - это просто так.
- Просто так? – Ремус скептически оглядел на меня: забинтованная рука, палочка на поясе, ноги в царапинах и ссадинах. – Ты это серьезно?
- Это просто, чтобы мне было легко учиться, - упрямо отпиралась я.
- Я, конечно, за то, чтобы все хорошо учились, но не припомню ни одного похожего поведения со стороны родителей.
- Значит они у меня ответственные, - окончательно обиделась я. – В общем, завтра все узнаю про Волдеморта. Если так прикинуть, понятно, что он мне какой-то родственник. Вот они его и скрывали, не хотели знакомить нас, из-за его репутации.
Ремус не стал настаивать на своем; выглядел он неважно, скоро полнолуние. Под глазами пролегли тени; казалось, что даже его темно русые волосы поникли. Папа оборудовал один из подвалов, чтобы на время превращений он мог оставаться у нас. Не знаю, понимал ли это Ремус, но я как и мои родители, были уверены, что пребывание в нашем доме идет ему на пользу.
Я уже совершила одноразовый поход в гости к друзьям. У всех были домашние проблемы: у Лили с сестрой, у Сириуса с братом (который идет в Хогвартс в этом году), у Джеймса с родителями (они ему что-то не хотели отдавать, что очень хотел сам Джеймс). К Северусу непосредственно домой я так и не попала, но зато мы мило поболтали с ним в парке. Всем нелегко, но мы прорвемся.
***
Вечером, после того как я проводила Ремуса в подвал, я поднялась в гостиную, где уже стояла мама. После теплых приветствий, я уселась на своем любимом диванчике в гостиной и приготовилась услышать объяснения. Но вряд ли можно быть готовой к такому. Даже если бы я была гораздо старше, умнее и опытнее… Невозможно быть готовым к такому.
- Ты уже догадалась, что вы с Томом Реддлом родственники, - вздохнула мама. – А теперь позволь объяснить, почему так получилось.
Жила была одна семья, давно, недолго и несчастливо. Отец семейства, Марволо и Мать семейства, Эйгир; чета Мракс. Отец семейства иногда забывал о своей роли, и плохо относился как и к жене, так и к появившимся детям – Меропе и Морфину. И добропорядочная Мать семейства, не выдержав такого обращения, инсценировала свою смерть и сбежала, оставив в руках тирана откуп – двух родных детей. Она бежала в Европу, где долго скиталась и не находила себе места. До нее долетели слухи, что ее прошлый муженек и сынок за преступления сидели в Азкабане, что ее горе-муж умер. Она была уверена, что ни в чем не виновата; дети после кровосмешения никогда не выходили хорошими. Она повторно вышла замуж за совершенного магла, и родилась Диана, поздний ребенок, зато желанный. Годы скитаний подкосили Эйгир, и только на смертном одре она разразилась семейными воспоминаниями. Диана к этому времени уже закончила школу, и решила найти своих непутевых родственников в Великобритании. Но нашла очень много могил и одну тюремную камеру. И еще Тома Реддла, для которого как раз первый вариант и второй подходил, но он же был живее всех живых. Так же Диана узнала, что, скорее всего, милый мальчик Том прикончил всю свою семью по отцовской линии, а при его родах умерла ее сводная сестра – Меропа. Счастливого семейного воссоединения не получилось.
- Никто толком даже не знает, что сделал этот Реддл, а что нет. Он выходит сухим из воды, никто не может выступить против него!
Пытаясь найти хоть какие-то очаги сопротивления Реддлу, она познакомилась с Ричардом Ормондом, невыразимцем, служащим Министерства Магии. Слово за слово, дело за дело, и Ричард рассказал о пророчестве, которое пылилось на полке уже пару десятков лет. Оно было сделано очень давно, так что никто и не помнит его точной формулировки, но помнят содержание – что придет большое зло, которое сможет победить наследник Годрика и Салазара. И к пророчеству еще была такая маленькая приписка, что может наследник и не помешает, а присоединится к этому самому «большому злу». А уж тогда дело плохо, ноги в руки и убегайте далеко.
Молодость и холодная месть со стороны Дианы; победить Реддла и предотвратить войну со стороны Ричарда; так же небольшая свадьба с последующим медовым месяцем сделало свое дело – на свет появилась горе-дочка Элейна. То, что пророчество толком не помнит, их не остановило. И то что, скорее всего, оно было сделано про Грин-де-Вальда, а не Волдеморта, их тоже не образумило. А когда дочка стала расти, и показала себя обычным ребенком, который хотел играть в куклы и бегать за бабочками, они вдруг задумались и даже немного раскаялись, и уж точно сильно растерялись.
Но что поделать, если швартовые отданы? На пророчестве написали имя – Элейна Ормонд, а, значит, по ее душу может прийти Реддл, хотят они этого или нет. Отступать было поздно, да и некуда.
Развеселая семейная история поразила меня всем. Во-первых, папа работал в Министерстве (то-то он все знает, как обойти законы). Во-вторых, мама прячется у Советов (как самое далекое место от Британии):
- Ты слышала, что говорит Тэтчер? Далеко – дело не территории, посмотри на Фолклендские острова! Единственное укрытие для меня у Советского союза или Китая. Я выбрала первый.
В-третьих, мама никогда не заканчивала Хогвартс, а училась в какой-то европейской школе. В-четвертых, первые пару лет жизни я тоже провела у Советов, в небольшом городке под названием Брно (а мама живет там до сих пор, а работает у каких-то Янусов). Мне даже с трудом слово «Брно» дается, что уж говорить о мысли, что где-то подсознательно могу знать русский язык. Или чешский, на каком там говорят? Словацком?.. Но это все магловские дела, теперь надо переваривать магические проблемы… Странно вспоминать, но новость, что мне может быть придется сразиться с Волдемортом, меня не сильно беспокоила. Более простые, понятные вопросы лезли в мою голову. А папа любил когда-нибудь маму? А мама его? Или… я была просто их общим экспериментом?

Предыдущая главаСледующая глава