Глава 18

Они так долго этого ждали, и, наконец, это случилось. Случилось во время субботнего завтрака. Гермиона как раз отправляла в рот очередной кусок яичницы, как вдруг вилка выпала у нее из рук. Нарцисса и Драко разом посмотрели на нее. Она так и замерла с открытым ртом, потом взглянула на Драко и прошептала:
- Началось…
Драко подскочил, так что его стул опрокинулся.
- Я сейчас… пойдем, - он стал поднимать Гермиону со стула.
Нарцисса тоже встала, явно не зная, что делать.
- Сейчас… - повторил Драко, суетясь. – Я вызову кого-нибудь…
- Нет, - простонала Гермиона. – Нужно… в больницу…
Боль в очередной раз пронзила все её тело. Вроде бы все шло, как надо, но Гермиона каким-то шестым чувством понимала – что-то не так.
- Гермиона, милая, держись.
Драко почувствовал, как в нем откуда-то появилась огромная сила, и он подхватил Гермиону на руки, подумав при этом, что поднимает сейчас не одного, а двоих человек, он поспешил к выходу, отпихивая все, что попадалось на его пути. Толкнув ногой входную дверь, что удалось ему только с третьего раза, чертыхаясь, он пошел так быстро, как мог. Выйдя за ворота, он сказал:
- Все будет хорошо.
И, поцеловав Гермиону в лоб, трансгрессировал.

Ворвавшись в больницу, он заорал:
- Кто-нибудь, помогите!
Дежурная волшебница, видимо, не раз наблюдавшая такую сцену, не поднимая глаз, указала пером на коридор справа от них:
- Вам туда.
Драко опустил Гермиону на пол и осторожно повел ее в указанном направлении. Им навстречу выбежала акушерка, и, забрав Гермиону, повела ее в одну из палат, оставив Драко на минуту. Затем она вышла снова, чтобы спросить:
- Будете присутствовать при родах?
- Да, конечно, - ответил Драко и вошел вслед за ней в палату.

Гермионе казалось, что ее разрывает на части изнутри. Боль рождалась внизу живота и быстро распространялась по всему телу. Вспышка за вспышкой, она толкала Гермиону в темную бездну. Переставая понимать, что происходит, она изо всех сил боролась с подступающим бессознанием, повторяя про себя слова, смысл которых она уже начинала терять: «Только бы он выжил, только бы он выжил…». Новый приступ боли, и Гермиона почти забыла, за что же она борется.

- Что с ней? – требовательно спросил Драко, видя, как врачи вокруг Гермионы суетятся и выкрикивают непонятные ему термины.
- Есть большая вероятность того, что ваша жена умрет при родах, - с сожалением сообщила ему одна из акушерок.
- Нет! – закричал Драко, широко раскрыв глаза. Он схватил акушерку за руку. – Сделайте что-нибудь, умоляю вас, она не должна умереть… она должна быть со мной…
- Выведите его, - прозвучал без эмоций мужской голос.
Врач отдернула руку и стала выталкивать Драко за дверь.
- Нет, нет, нет, я должен остаться здесь, - замотал головой Драко, сопротивляясь всеми силами. Сейчас он был похож на безумца.
- Послушайте! – прикрикнула врач. – Чем дольше вы будете препираться, тем меньше времени у нас останется, чтобы помочь вашей жене!
Драко посмотрел на нее.
- Только помогите ей… и ребенку, - прошептал он и позволил вытолкнуть себя за дверь.

Гермиона продолжала пребывать на границе сознания, чувствуя, что ее что-то удерживает здесь, она как будто ждала чего-то… Чего-то важного, без чего она не сможет уйти. Она поняла, что это было, как только услышала. Плач ребенка… Это было той маленькой частью, которой недоставало, чтобы достроить дверь, ведущую в темноту…

Драко ходил перед кабинетом туда-сюда, пиная по пути мягкие белые диваны, чтобы успокоиться и не дать себе ворваться в палату. Остановившись на секунду, он прислушался и подошел ближе к двери. Он слышал крики врачей, а еще… самый прекрасный на свете звук. Плач ребенка. И в следующую секунду дверь распахнулась, и Драко увидел своего малыша… Скорпиуса. Акушерка, у которой выбились пряди из прически, передала ему ребенка, сообщив:
- У вас сын.
Драко разглядывал маленькое чудо, умостившееся у него на руках. Малыш казался ненастоящим, он весил всего ничего.
Постояв еще немного, врач забрала Скорпиуса обратно.
- Подождите! – крикнул ей Драко. – А что с Гермионой?
Но она ему не ответила, закрыв за собой дверь палаты. Ощущение счастья испарилось, как будто его никогда и не было.
- Черт! – он снова пнул ни в чем не повинный диван. – Черт, черт…
Она не может умереть. Этого не будет. Он ведь обещал, что не позволит ей уйти… Он не может не сдержать обещание, он – Малфой. Он пытался затолкать подальше чувства, которые показывали ему истинную причину того, почему он не может с ней расстаться – потому что тогда он не сможет жить. Не сможет жить, зная, что так и не увидит, как Гермиона пытается заставить сына полюбить книги так же, как она, что Скорпиус никогда не увидит мать, что она никогда не позовет их на обед, когда они будут играть в саду, что она никогда не сможет, как раньше, успокоить Драко всего одним прикосновением…
Этого не будет. НЕ БУДЕТ. Ведь она знает, что он ждет ее. Что ее сын уже здесь, и он будет продолжать плакать, пока его не возьмет на руки его мать. Она не может оставить их. Ведь она так ждала рождения сына. Теперь она не сможет просто так уйти. Ей обязательно нужно будет увидеть, как он растет. Увидеть, при этом находясь рядом. Она ведь знает – они ждут ее. Она знает, она вернется… Она обязательно вернется.

Предыдущая главаСледующая глава