Глава 19
"Мерлин, как неудобно! Все затекло. Что это за мерзкий запах?" С трудом разлепив отекшие веки, Малфой почувствовал резкую боль в висках, ноющую - в затылке. Его ноги обдавало жаром и он приподнялся на локтях, посмотреть.
Удивленно озираясь по сторонам, он обнаружил себя у камина. Носки ботинок невыносимо нагрелись от близости огня. К счастью, обувь была сшита из драконьей кожи и не могла воспламениться. Было просто нестерпимо горячо. Он отдернул ноги, скинул ботинки и попытался встать. В атрофировавшиеся мышцы вонзились тысячи иголок. Он осторожно подошел к зеркалу, по пути опираясь на всё, что более или менее прочно стояло на полу.
- И где же тебя так потрепало, красавчик? - насмешливо воскликнуло волшебное стекло.
Он сморщился от тонкого голоса, как от зубной боли. И обреченно разглядывал свое отражение. Весь в саже, глаза заплыли, одежда мятая, а этот запах, кажется от него. "У Нарциссы был бы сердечный приступ, увидь она меня сейчас", - мрачно думал Драко.
"Пэнси затянула меня на самое дно своего болота за один вечер. Побирушки с Лютного и то лучше выглядят... Стоп... Пэнси... А после? Дементорова задница! Грейнджер! Я был у нее в таком виде! А дальше?
- О, нет, - простонал он, - я не все помню, но мне достаточно и этих обрывков... Надеюсь, она огрела меня самым сильным Ступефаем! Идиот!
Проведя всю ночь без сна, Гермиона чувствовала себя разбитой. Глаза опухли от слез и от того, что пролежала лицом вниз, уткнувшись в подушку. Она размышляла над произошедшим и никак не могла определить к этому свое отношение.
Да, она понимала Драко. Когда любишь - трудно себя сдержать. Сейчас, когда нет Лорда, его чувства в безопасности и алкоголь лишь сыграл с ним злую шутку. Она помнила его глаза. Такой отчаянный взгляд. Она помнила его руки. Такие нежные прикосновения. Она помнила его губы. Такой чувственный поцелуй.
А еще она помнила, что с трудом соображала в этот момент. И ее голова была на столько же легка от разумных мыслей, на сколько он был опьянен. Лишь ощущение неправильности происходящего отрезвляло. И когда прогремел Ступефай, она испугалась своего голоса. А потом испугалась за Драко. Он лежал оглушенный заклятием, головой у каминной решетки. Она бежала к нему, как во сне, ноги не слушались, в ушах до сих пор звенело эхо заклятья. С облегчением убедившись, что он не повредил голову, она испугалась. Испугалась, что оставит его тут. И быстро запихнув его в камин, она долго сидела на полу, на испачканном сажей ковре. И выла, так как прежде, после пропажи Рона. Успокоилась она не скоро. За окном уже рассвело. Гермиона так и не решила, как после этого она будет общаться с Драко. Просто проигнорировать данное происшествие она не могла. Это означало бы, что она дает ему зеленый свет, что согласна на большее. Но на такое пойти она не вправе. Теперь, когда она знает, что Рон жив, и, возможно, они его отыщут, как только Драко спасет девочку. Снова Драко. В последнее время ее много связывает с этим человеком...
В конце концов, Гермиона решила дать ему шанс на исправление ошибки. Но не сразу.
К завтраку он поднялся уже при полном параде. Без единого следа вчерашнего безумия. Уизли допивала кофе и даже не взглянула, когда он бесшумно опустился на дальний конец стола.
"Трус! Даже подойти не смог", - проклинал себя Малфой.
За весь день они ни разу не встретились. Ни на обеде, ни на ужине ее не было.
Следующие дни были катастрофически шумными в связи с начавшимися отборами, тренировками и прочей школьной суетой.
Она не смотрела в его сторону в Большом зале, равнодушно проходила мимо в коридорах и намеренно переходила в другую часть кабинета Директора во время собраний.
А он горел заживо без её взглядов. И теперь, открывшись ей, он потерял даже право на то, чтобы вызвать ее гнев, вывести из себя, заставить проявить хоть какие-нибудь эмоции.
На четвертый день вынужденной изоляции от девушки своей мечты, он решился подойти. И долго собирался с мыслями. После ужина он собирался подкараулить ее у комнаты. "Как третьекурсник сопливый",-кривился он от отвращения к самому себе.
В окно влетела сова. Он заплатил ей за доставку, бросив 5 кнатов в мешочек на одной её лапе и отвязал письмо от другой. От Паркинсон.
"Привет, Малфой!
Помнишь, ты просил дать тебе знать, если появится Яксли? Он в "Котле", поднялся в номер. Наверное, снова ждет свою барышню.
Пэнси."
"Вот и повод для разговора,"- спешно покидая лабораторию думал Зельевар.
Гермиона подошла к двери и взялась за ручку. Сзади раздался шорох. Она догадывалась, кто это, но не подавала виду. Просто стояла и ждала, когда он заговорит.
- Гермиона..., - робкий шепот заставил ее вздрогнуть, - прости меня, Гермиона...
Слезы подступали к глазам. Сглотнув сухой огромный ком, она резко развернулась к нему и порывисто обняла.
- Все хорошо, - шептала она в ответ, глотая непрошенные слезы.
Он не знал как поступить, он расчитывал на что угодно, но только не на это. Руки его, безвольно опущенные по бокам, осторожно приподнялись к ее плечам и он тоже обнял ее. Обнял. Гермиону. Сначала осторожно, почти невесомо. Затем крепче прижимая к себе, он уткнулся в ее макушку и вдохнул. И сердце пустилось в дикий пляс. Это было невероятное ощущение счастья. Такого яркого, детского счастья. Он гладил ее по спине, шептал успокаивающие слова, от которых, казалось, она всхлипывала еще громче.
Наконец, Гермиона отодвинулась от него, быстро вытерла слезы, будто стыдясь их, и хрипло сказала:
- Давай зайдем, не хочу чтобы меня видели такой...
Они вошли в ее гостиную. Он неловко топтался у двери, не зная с чего начать разговор.
- Гермиона, я должен извиниться за то, что было. Я был пьян и ...
- Драко, послушай меня. Я не виню тебя. Правда. Я понимаю тебя, как никто другой, - тут она имела ввиду, что знает какого это - ждать. Столько лет. Сотни дней. Тысячи часов. Миллионы минут.
- Я все равно чувствую себя виноватым, - он опустил голову, но тут же вспомнил о своей новости, - кстати, когда я был у Панси, то рассказал ей о Яксли. И она сообщила, что Эдмон Яксли часто появляется в "Дырявом Котле". Встречается с девицей. Сегодня она прислала письмо. Яксли сейчас там.
У Гермионы зароились мысли.
- Нам нужно поговорить с ним.
- Он ничего не скажет. Он состоит в шайке Пожирателей. Но доказательств нет. Метки сейчас не ставят, да и раньше только ближний круг ходил с этим клеймом, - он невольно дернул рукой.
- Значит нам нужен тот, с кем он общается. С кем, говоришь, он там встречается? С девушкой? С одной и той же?
- Не знаю, Пэнс говорит, что с одной. Она всегда надевает капюшон и неизвестно кто это.
- Нам нужен ее волос, - ее снова захватил азарт приключений и загадок, - у тебя есть Оборотное?
- Обижаешь! Давай пергамент. Я напишу Паркинсон. Она убирает номера. А дальше что?
- Дальше все просто. Панси оповестит нас о его следущем прибытии. Мы аппарируем в "Котел". У меня есть Дезиллюминационная мантия, мы оглушим его спутницу и я выпью зелье. Пойду на встречу вместо нее. И, кстати, если Паркинсон не достанет волос, то мы можем взять его непосредственно с головы девушки. Так мы будем уверены, что он ждет именно эту. Если он встречался с разными барышнями, то мы можем попасть впросак. А если получиться добыть волос сегодня, то мы заранее можем узнать имя незнакомки.
- А почему ты? - встревожился Драко, - это опасно. Может быть лучше я пойду? Я буду волноваться за тебя!
- У меня есть мантия, ты забыл? Ты можешь пойти со мной и ждать у двери. А еще мы предупредим Гарри.
- Хорошо, звучит убедительно. Осталось дождаться письма от Пэнси.
Гермиона кивнула.
- А что у тебя с зельем? Ты нашел способ достать кровь детеныша единорога?
- Нет, зато я выявил свойства шкуры красного китайского. Судя по трактату Жерома Котлоу чешуя белого китайского в три раза прочнее, но содержит в шесть раз меньше хитина. Ее прочность обуславливается тем, что эти драконы питались графитом, преобразующимся в алмазы в процессе пищеварения. Полученные камни частично переваривались, а оставшиеся алмазные отходы их жизнедеятельности привлекали многих желающих разбогатеть. Именно поэтому они и погибли. Люди создавали вокруг их пещер магические барьеры, а драконы не могли размножаться внутри своей общины. И медленно вымирали. Алмазные пещеры давно опустели. И нет способа возродить популяцию.
- А красные? Чем они питаются?
- Расплавленными камнями. Магмой. Их чешуя состоит из хитина, покрытого каменной пылью. А у белого дракона - пыль алмазная.
- Но мы же можем выделить из чешуи красного хитин и соединить с алмазной пылью?
- именно этим я и занимаюсь. Но, по правде говоря, мне не хватает еще одной пары рук. И натуральных, природных алмазов, произведенных именно белыми драконами. Обычные камни, созданные природой, лишены магии дракона. А как известно, драконовы алмазы в наше время сохранились лишь в сильнейших магических артефактах, из которых нам никто не позволит их достать.
- Ну, это совсем не факт. Мы же не знаем, что лежит в сейфах всех магических семей. Нам нужно найти родственников тех, чьи предки занимались белыми драконами. Где можно найти такую информацию?
- У меня в поместье целая секция книг о драконах. Но я и за полгода не осилю столько книг.
- Я могу помочь, - сказала Гермиона. Но тут она вспомнила свой единственный визит в поместье Малфоев. Фенрир Грейбек. Фиолетовые обои. Жаркий воздух камина после мороза. Холодный голос Нарциссы. Яростный взгляд
Беллатрикс. И ужас на лице Рона и Гарри. И, да. Она помнила бледное лицо Драко. Он судорожно разглядывал их. Но не выдал. Драко не выдал. Снова Беллатрикс. Страх окутал всех в той комнате.
- Круцио!- орала ошалевшая от страха Пожирательница, - что вы еще взяли в сейфе? Говори, мерзкая тварь! Круцио!
Боль, сжигающая изнутри, заставляющая плавиться каждую клетку.
- ГЕРМИОНА!-знакомый голос держал ее на поверхности сознания...
- Говори, где вы взяли меч!
Круцио!
Я не умру! Это просто боль. Не умру. Просто боль.
Умру...
Боль...
- Мы нашли его...
- Круцио! Круцио! Круцио!
Боль воспоминаний затопила ее сознание и она тихо осела на пол. Драко увидел как она побледнела, ноги его подкосились. Он понял все без лишних слов. Он был там. Он помнил. Ее нечеловеческий крик звенел в ушах постоянно. Липкий кошмар затягивал их обоих в свои прочные сети, как гигантский акромантул. Впрыскивая яд в самое сердце, он парализовывал и медленно убивал.
- Девочка моя любимая, прости, прости, прости, прости, прости...
Она краешком сознания зацепилась за тихий шепот, который не давал сойти с ума окончательно.
Гермиона открыла глаза. Ее раскачивал на руках бледный Драко. По впалым щекам текли слезы, он крепко вцепился в нее и, казалось, что надежнее убежища у Гермионы нет.
