Глава 13

«… Теперь осталось просто умереть… Поскорей бы умереть, чтобы перестать чувствовать эту боль… Умереть… Умирай… Умри же наконец…»

«Грязнокровка… Разве ты не чувствуешь, как твоя грязная маггловская кровь разъедает сосуды и прожигает плоть…»

«Жалкая грязнокровка… Твое сердце принадлежит предателю и убийце… Даже сейчас ты мечтаешь не о спасении, а о том, как воткнешь в его сердце серебристый клинок… У тебя не осталось, кроме этой жалкой…»

«Твои друзья не выживут, ты это знаешь… Ты тоже не выживешь… Будешь умирать медленно и больно… Очень больно… На что ты надеешься? Как ты можешь на что-то надеяться, если все потеряла? Оставь свою наивную надежду, глупая грязнокровка…»

- Грейнджер…

«Голос… Его голос… Твой темный принц… Лучше умереть сейчас, чем ждать, пока он присоединится к твоим палачам… Лучше Авада от Беллы, чем его безразличное «Круцио"

«Наивная грязнокровка, зачем оплакивать утраченные мечты, если от них больнее, чем от пыточного заклятия? Не открывай глаза, не смотри на него – иначе будет еще больнее…»

- Грейнджер!

«Умри – и наслаждайся мечтами о нем хоть целую вечность, в покое и без боли…»

- Гермиона!!!

«Имя… Как божественно звучит мое имя, произнесенное ЕГО голосом… Если это – бред последней агонии, то такая смерть будет прекрасна…»

«Новая боль… Странная боль… Другая боль… Что это??? Что…»

- Твою мать, Грейнджер!

Удар по лицу обжигает болью щеку и отдается в израненной губе…

- Да очнись же ты, дура!!!

Следующая пощечина Снейпа окончательно приводит девушку в сознание.

- Открой глаза!!! Глаза открой, я сказал!!!

Гермиона сидела на полу, прислонившись спиной к дивану, перед ней на коленях стоял Снейп. С перекошенным от ярости лицом он одной рукой удерживал ее голову, а второй наносил методичные удары по щекам девушки и ругался последними словами.

- Пр…профессор… - прохрипела Гермиона, удивляясь, что язык ее не слушается.

Еще раз ругнувшись, Снейп отпустил девушку и отодвинулся, внимательно всматриваясь в ее лицо. Затем поднял палочку, валявшуюся рядом на полу, выпрямился и брезгливо поморщился, оценив состояние своего сюртука и внешний вид Гермионы.

Использовав невербальное очищающее заклинание, он незаметно удалил следы крови и рвоты на мантии гриффиндорки и на полу рядом. Затем произвел еще несколько пассов палочкой, применяя очищающее к ее лицу, залитому слезами и кровью от прокушенных губ. После этого он, наконец, привел в порядок свою одежду и руки.

Гермиона никак не реагировала на его действия, продолжая сидеть на полу с безвольно опущенными руками.

Некоторое время Мастер Зелий молча смотрел на нее, явно что-то обдумывая. Жесткие складки у его рта обозначились сильнее: казалось, профессору был не в восторге от принятого решения.

Подхватив девушку за плечи и усадив на диван, он взял ее лицо за подбородок, поймал расфокусированный взгляд карих глаз и тихо произнес:

- Обливиэйт!

Снейпу понадобилось еще полчаса для того, чтобы вернуть Грейнджер в спальню, почти насильно влить ей в рот Зелье Сна без Сновидений и дождаться, чтобы снадобье подействовало.

Нужно было идти к Минерве, но зельевар специально медлил. Он вернулся в свою комнату, неторопливо накинул мантию и остановился у камина. Ему необходимо было собраться с мыслями и совладать с эмоциями. Эмоции эти были странными: Снейп вполне мог понять злость, ярость, раздражение, но к ним добавлялось ощущение самодовольства, и признавать причину этого чувства Мастер Зелий не хотел.

- Как она перенесла процедуру? – было первым, что спросила Минерва МакГонагалл, когда он появился в кабинете директора для доклада.

- Нормально перенесла! – отрезал Снейп, всем своим видом показывая, что не желает вдаваться в подробности. – Поговори с Уизли, пусть как декан освободит ее от занятий на ближайшие три дня – у девчонки будут тяжелые ночи. И запретит покидать комнату! Станет отказываться – припугните исключением. Или мною, если вам угодно.

- Ты уверен, что в течение этих трех дней ей больше не понадобится твоя помощь? – осторожно поинтересовалась почтенная дама.

- Минерва, я уверен в том, что ваша подопечная - взрослый человек и в состоянии сама принимать решения, что и как делать, – раздраженно ответил зельевар, усаживаясь в кресло и устало прикрывая глаза. - Взрослый человек, когда чувствует, что нуждается в помощи – дает знать об этом! Я не Поппи, чтобы дежурить у ее постели. Хотите – отправляйте ее в лазарет. Хотя я не вижу в этом необходимости.

Поджав губы, директриса возмущенно замолчала.

Замолчал и Снейп, размышляя о том, стоит ли рассказывать МакГонагалл о том, что частично подправил мисс Грейнджер воспоминания. Наверное, стоит: обнаружив, что ей стерли память, Гриффиндорская Заучка наверняка закатит грандиозный скандал, обвиняя его в посягательстве на "самое дорогое", и в лучшем случае это будет бессистемный набор ее знаний, а в худшем…

Мастер Зелий фыркнул. Прошло уже почти двадцать лет, а идиотские страшилки о его отработках, похоже, ни капли не меняются. Картинка, нарисованная воображением Грейнджер после того, как она увидела обстановку Выручай-комнаты, была весьма красноречивой.

- Минерва, я обязан поставить вас в известность, что мною были внесены изменения в память мисс Грейнджер, - безразличным тоном произнес он после недолгих раздумий. - В частности, я удалил воспоминание о настойчивом желании умереть – очевидно, в какой-то момент своего плена она рассматривала смерть как избавление, либо эту мысль навязывала ей остаточная тьма после заклятий Беллатриссы, я так и не понял. Разбираться не было времени, поэтому я просто стер этот участок. Насколько я понял, ваша Всезнайка не имеет склонности делиться своими переживаниями, и вряд ли кто-то знает о ее мыслях о самоубийстве. Уверен, эти мысли появлялись у нее и после плена – они достаточно глубоко укоренились в памяти…

С мстительным удовольствием отметив, как побледнело лицо директрисы, Снейп продолжил:

- Так что, если ваша староста вздумает поднимать скандал по поводу примененного к ней Обливиэйта – остановите ее прежде, чем она доберется до моего кабинета. Вы знаете, церемониться я не буду и просто верну удаленные воспоминания – пусть заново валяется в собственной рвоте.

Вздрогнув от намеренной грубости его выражений, МакГонагалл кашлянула и ответила:

– Гермиона – разумная девочка, она поймет, что это было сделано по необходимости.

Снейп скривился, но промолчал о том, что эта необходимость больше была вызвана тем, что ее желание умереть не в последнюю очередь было связано с ним, Северусом Снейпом. Во время пыток глупая гриффиндорка, вместо того, чтобы мечтать о спасении, страдала… из-за него. Точнее, из-за того, что он совершил и кем стал. Проклинала его, ненавидела и мечтала убить, но это было не все. Что-то еще, скрытое волнами отчаяния от разочарования. То, о чем она запрещала себе думать, убивая тем самым в себе надежду.

Чувство разочарования Снейп мог понять: даже Минерва и Флитвик, знающие его дольше других, были убеждены, что он выбрал темную сторону и поэтому убил Дамблдора. Что уж говорить об остальных, тем более о Золотом Трио – они его просто ненавидели.

Однако, похоже, мисс Грейнджер испытывала к нему что-то еще – иначе как объяснить тот факт, что в моменты самого жуткого отчаяния она цеплялась за его образ, как утопающий за соломинку?

Это было похоже на привязанность. У него не было времени, чтобы разобраться, насколько сильна эта привязанность: он сразу понял, что звук его голоса, вместо того, чтобы вывести Грейнджер из кошмаров, будет еще сильнее затягивать ее обратно. Соображая, что делать, он на несколько секунд выпустил ситуацию из под контроля, позволив темноте почти полностью охватить разум гриффиндорки.

Он не успел принять четкого осознанного решения: пришлось, грубо разрывая воспоминания, вытаскивать девчонку, отбрасывая липкие комья дум о притягательной смерти и пытаясь выхватить слабое чувство надежды, еще не полностью поглощенное тьмой отчаяния.

Самонадеянная идиотка! Ему даже жаль, что она не слышала всех тех отборных ругательств, которыми он осыпал ее, когда не мог вывести из реальности кошмара.

Самонадеянный идиот! Сам же инструктировал других: процедуру должен вести человек, никак не связанный с событиями кошмара ни в деятельном, ни в эмоциональном плане. И в итоге взялся помочь влюбленной в него дуре. Вот только интересно, влюбленной в него «ТОГДА» или «ДО СИХ ПОР»?

Его так и подмывало покопаться в голове гриффиндорки, чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Но пока он не мог себе этого позволить.

Собственно, и память о процедуре он стер девчонке только для того, чтобы она не вспомнила свою собственную реакцию на его голос и не поняла, что он узнал о ее чувствах. Пусть помучается в догадках, пытаясь понять, насколько много ему удалось увидеть.

Самого зельевара сделанное открытие озадачило и разозлило. Первым его порывом было – отказаться от руководства исследованиями Всезнайки и предложить, чтобы ей назначили другого Мастера и поменяли тему исследований. Но, представив себе возмущение и самой директрисы, и ее подопечной, вкупе с обвинениями в самых низких мотивах, Снейп изменил свое решение.

Он подождет неделю, пока Грейнджер придет в себя. Затем при удобном случае поглубже заглянет в ее разум, и, если его подозрения оправдаются, и гриффиндорка испытывает к нему что-то, хотя бы отдаленно напоминающее влечение или влюбленность – он найдет способ избавиться от нее раз и навсегда. Только влюбленных соплячек в лаборатории ему не хватало!

Минерва МакГонагалл, которая все это время пристально следила за безмолвной фигурой Мастера Зелий, сидящего с закрытыми глазами в кресле напротив, истолковала его молчание по-своему. Она знала, что обычно Северус таким образом приводит свои мысли в порядок – многолетняя необходимость окклюмента очищать свой разум стала ненужной после падения Волдеморта, но привычка осталась.

Сделав глубокий вдох, словно собираясь с духом, почтенная дама бросила быстрый взгляд на портрет своего предшественника, и, получив его ободряющий кивок, обратилась к зельевару:

- В одном ты несомненно прав, Северус. Гермиона уже достаточно взрослая… молодая женщина, - поймав на себе удивленный взгляд Снейпа, она поспешила завершить свою мысль: - и никто не вправе ни заставлять ее, ни осуждать… за ее выбор! К тому же она только условно считается ученицей…

- И что, скажите на милость, это должно означать? – медленно произнес тот , внимательно изучая лицо директрисы. Минерва тут же отвела взгляд, сделав вид, что поправляет прическу.

Ее слова подозрительным образом перекликались с подозрениями… нет, почти уверенностью Мастера Зелий по поводу неподобающих чувств его студентки. Неужели кто-то еще об этом знает?

Слабая догадка заставила зельевара резко обернуться: он бросил пристальный взгляд на портрет Дамблдора, который тут же сделал вид, что дремлет. Прищурившись, Снейп продолжил:

- Ну же, Минерва, так вы просветите меня, или за объяснениями мне обратиться к Альбусу лично?

- Это всего лишь означает, что мисс Грейнджер уже давно совершеннолетняя! – сердито выпалила Минерва, понимая, что поддержки от Дамблдора она не дождется. - И вольна сама делать выбор и принимать решения!

- Вы повторяетесь, - заметил Мастер Зелий, в голосе которого зазвучало раздражение. – А я по-прежнему не могу понять, куда вы клоните!

- Я просто прошу, чтобы ты дал девочке шанс.

- Отлично! – фыркнул Снейп. – Неделю назад вы убеждали меня относиться к ней как к ученице, сейчас убеждаете в ее взрослости, заставляя воспринимать как – цитирую – «Молодую женщину»… Что бы вы ни задумали, Минерва, в отношении вашей драгоценной гриффиндорской занозы в моей заднице – не рассчитывайте больше на мое участие! Это и тебя, Альбус, касается!

С этими слова зельевар вылетел из кабинета директора в состоянии, крайне близком к бешенству. Он думал, что навсегда избавился от этих двусмысленных фраз и издалека идущих недоговорок, так нет же! Стратеги хреновы!!!

- Я тебя предупреждала, Альбус! – воскликнула МакГонагалл, как только дверь за деканом Слизерина захлопнулась. – Не стоило даже заводить этот разговор, он теперь просто уничтожит бедную девочку!!!

- Не переживай! – спокойно увещевал ее вполне довольный собой Дамблдор. - Он не воспользовался камином – значит, пока доберется до подземелий, успеет остыть. Накажет парочку учеников по пути, и все. Мысли все равно не дадут ему покоя и подтолкнут в нужном направлении.

- И все-таки я не могу понять, откуда у тебя такая уверенность…

- Я же объяснял тебе, у портретов есть свои секреты. Мой старый друг Эверард, чей второй портрет висит в одном из вестибюлей Министерства, недавно заходил на чай и поведал интересную историю. Так что просто доверься мне!

Помолчав немного, Минерва неожиданно усмехнулась:

- Он заговорил с тобой! Впервые после…

- Да, впервые.

- И что ты думаешь об этом?

- Думаю, он скоро начнет ценить мой Дар Жизни.

Предыдущая главаСледующая глава