Глава 4. Неизведанные глубины

Джим одиноко бродил по коридорам, заполненным людьми. Убежище было битком набито беженцами из Англии, большинство из которых принадлежали к Ордену Феникса. Его снова и снова приветствовали, иногда Джим останавливался переброситься парой слов с хорошо знакомым ему человеком и опять шел дальше. Все эти люди не могли избавить его от чувства одиночества и опустошенности. Наоборот, они лишний раз напоминали ему о том, что он сдался. Он сбежал и теперь жил только ожиданием весточки от родителей. Или извещения об их смерти.
«А что смог бы сделать ты в Хогвартсе?!» – спросил его как-то Рон.
Что он мог делать? Умереть. Не в этом ли состоял его долг? Но он хотел жить. Какой путь ему избрать? Он мог бы найти Гарри… Заставить его говорить и упросить спасти родителей. Вероятно, в воспоминаниях, которых ему не хватало, было нечто очень важное для понимания брата, его темной или светлой природы. Но чем больше Джим думал об этом, тем больше был уверен, что сумеет уговорить Гарри пощадить родителей.
С каждым днем Джим становился все убежденнее в своем решении вернуться в Англию и исполнить свой долг. Скорее всего, он не сможет победить Вольдеморта и спасти всех, как избранный, но он должен хотя бы попытаться спасти свою семью.
Кто-то, привлекая внимание, коснулся его плеча. Любезно улыбающаяся пожилая женщина. Бабушка Невилла, если он правильно помнил.
– Вот, молодой человек, – она сунула ему в руку клочок пергамента. – Письмо из Хогвартса. Одно из последних. Сейчас сообщения передаются лишь с помощью двусторонних зеркал, но все думают, что скоро Вольдеморт перекроет и этот канал.
Мальчик пораженно заморгал.
– От родителей?
– Нет, – старуха сострадательно погладила его по голове. – От Уильямсона.
– А… спасибо.
Джим слыхал об Уильямсоне. Его родители недолюбливали мужчину, но всегда говорили о нем хорошо. В комнате, которую он по-прежнему разделял с Роном, Гермионой и Розой, он нерешительно повертел в руках пергамент. Что там написано? Может быть, родители уже..? Нет, он не хочет верить! Полный страха, он развернул письмо.

Дорогой Джим,
Несмотря на то, что Хогсмит был сметен с лица земли, Хогвартс еще стоит. Мы молимся о том, чтобы души погибших обрели покой и мир. Школа окружена, и мы больше не можем общаться с внешним миром. Все понимают, что шансов выжить больше нет, и живут в ожидании смерти. Даже если у нас хватит сил справиться с наемниками лорда, возможности противостоять ему самому у нас нет. Многие из нас полностью разочарованы в правоте нашего дела и повергнуты в глубокую депрессию. Но сдаваться никто не намерен.
Джим, твои родители искренне любят тебя и горят желанием защитить, но ты нужен нам… здесь, в Англии.

Четко и бескомпромиссно. Джим сглотнул. Коротко и ясно. Аврор трезво и рассудительно высказал желание последних защитников Хогвартса. Чувства не обманывали его, и это письмо – доказательство тому. Он должен покинуть Нидерланды и бороться за свою родину! На родной земле.
– Джим, что это у тебя?
Он резко повернулся к спрашивающему. Перед ним стоял Рон, с новой книгой в руке, и Роза. Они с любопытством смотрели на письмо в его руках. Джим мимоходом сложил пергамент.
– Ничего, как всегда письмо от почитателей.
– У тебя они есть и здесь? – Роза была искренне удивлена. – Они хотят, чтобы ты вернулся в Англию?
Джим ощутил себя загнанным в угол. – Нет… нет, они просто интересуются моим самочувствием.
– Ах, всего лишь… – Девушка равнодушно отвернулась. – Рон, мы продолжаем?
– Конечно, – рыжий парень бросил еще один испытующий взгляд на Джима и удобно устроился на кровати. – Ну, где мы остановились?
Поттер украдкой вздохнул. Они почти… Он еще раз просмотрел письмо. И что ему делать? Должен ли он принять предложение Уильямсона и вернуться в Англию, порабощенную Вольдемортом? Или он должен оставаться здесь и продолжать изводить себя в ожидании новостей или извещения о смерти родителей?

* * *

Перед Лецифером и Таей стояла группа разведчиков. Только что они очень подробно рассказали о случившемся в Запретном Лесу и, с напряжением, ожидали новых приказов. Ни один из них даже не пытался скрыть волнение на лицах. Для Федерации пришло время первого испытания на прочность.
Тая вопросительно смотрела на Лецифера. Она слишком хорошо понимала, что может повлечь за собой смерть двоих пожирателей. Если Вольдеморт хочет и дальше держать своих людей под контролем, то он не может оставить подобное безнаказанным. Скорее всего, он попытается уничтожить стадо Запретного Леса, как пример для остальных непокорных. Это повысит его притязания на власть и позволит молодым пожирателям приобрести боевой опыт карательных операций.
Быть мертвыми или порабощенными – для кентавров леса оставались только две эти возможности. Федерация не могла допустить ни того, ни другого. Но если они вмешаются, то Вольдеморт раньше срока узнает о существовании третьей силы, и пропадет весь эффект внезапности. Хуже того, с этой минуты они станут первоочередной целью и будут очень ограничены в своих действиях. Кроме того, подразделения Федерации были все еще не слишком скоординированы и сильно отличались уровнем мастерства. Вольдеморт мог использовать эту слабость, атакуя лишь слабые звенья армии.
Но они должны были помочь обреченным кентаврам.
Лецифер повернулся к вампиру. – Скользи в южную часть лагеря – там базируются кентавры. Сообщи Хирону, что произошло. Пусть он немедленно явится ко мне со своим лучшим охотником.
– Слушаюсь, президент, – вампир, рисуясь, растворился в тени.
– Гумани, вы к Леванту. – Он подождал, пока они не покинут палатку, и обернулся к эльфу. – Ты пойдешь к Симону Арману. Предупреди его, что он должен приготовить запас продовольствия для трехсот человек на полмесяца. Мы начинаем партизанскую войну.
– Понял, президент, – эльф бегом сорвался с места.
Тая одобрительно улыбнулась. – Отличный план.
– Будет… если сработает, как надо, – полувампир вздохнул. – Все так не вовремя.
– Это всегда так, – эльфийка щелкнула его по носу. – Большего ты сделать не можешь.
– Хочу надеяться на успех… Ведь если мы проиграем, то, кроме того, что многие будут разочарованы в силе Федерации, будут мертвые или раненые. – Лецифер забегал по палатке. Ему нельзя сомневаться. Он – полководец. Его сомнение может обернуться всеобщим поражением. Он потряс головой, выгоняя чувство паники и неуверенности, и сосредоточился на тактических преимуществах задуманного маневра. Склонившись над любезно развернутой перед ним картой Запретного леса, он принялся водить по ней пальцем, проигрывая в уме различные варианты сценария. Тая молча отмечала важные точки – родники (водоснабжение), холмы (точки наблюдения) и области, где почти не было света.
Брезент откинулся, и в палатку, пригнувшись, вошли два кентавра. Хирон озабоченно смотрел на Лецифера. – Я услышал, что наши братья и сестры в опасности.
– Да, – Лецифер потянулся к карте, когда увидел второго кентавра. Он немного замешкался, вспоминая, и толкнул Таю. Та недоуменно оторвалась от карты и посмотрела на гостей.
– Ирман! – Она почти взвизгнула, кинувшись обнять старого знакомого. – Что ты здесь делаешь?
Кентавр ответил так же, как и в России. – Сражаюсь за справедливость и мой народ.
– Разумеется, – Лецифер с обиженным видом хлопнул его по крупу. – А почему ты не сказал, что ты здесь?
– Не думаю, что бывший ученик может претендовать на роль друга президента Федерации, – кентавр вежливо склонил голову.
– Пустяки, Ирман, – Лецифер задрал голову, чтобы взглянуть в глаза гиганту. – Мы вместе сражались, разве мы не друзья? И подожди… так это ты лучший охотник у кентавров?
– Да? – Ирман удивленно оглянулся на довольного Хирона. – Мне такого не говорили.
Старый кентавр кивнул. – Да, у тебя есть боевой опыт, ты не делаешь различия между стадами – значит ты лучшее, что я могу предложить президенту. Я доверяю тебе… вижу, президент тоже.
Ирман попытался что-то сказать, но Лецифер опять хлопнул его по боку. До плеча он мог дотянуться, только встав на цыпочки. – Я доверяю тебе и твоему боевому опыту. Кентаврам необходимы такие бойцы, как ты.
Ирман вздохнул. – Хочу надеяться, что не разочарую вас. Если я правильно понял вампира, то мы идем в Запретный Лес?
– Точно, – Лецифер вернулся к карте, жестом позвав за собой остальных. – Смотрите, огромная область, полная прекрасных мест для засады, ловушек и тайников.
– Но не стоит забывать, что такие места могут быть использованы и пожирателями, – Тая подключилась к совету. – План таков. В лес направляются триста кентавров и гумани. Здесь, в лагере, всегда будут наготове отряды поддержки. Но это лишь на крайний случай.
– Цель вашей миссии – защитить кентавров, но есть одно «но»… Пожиратели не должны понять, что против них борются не только кентавры. Это значит, что гумани должны изображать из себя диких животных, управляемых кентаврами. Они не должны оставлять после себя ни одного выжившего. – Лецифер серьезно смотрел на кентавров. – Если мы будем вынуждены послать вам помощь, то о содружестве рас может узнать Вольдеморт. Это понятно?
– Ирман кивнул. – Ясно. Кто будет командовать гумани?
– Никто. Это дело кентавров, значит командовать должны кентавры.
– А что тогда делать мне? – Чей-то возмущенно-громкий голос перебил собеседников. – Лежать на солнышке и мурлыкать?
Лецифер вздохнул. Всем хорошо Левант, кроме выдержки. – Ты отберешь своих лучших гумани и будешь руководить отрядами поддержки.
Левант уже захлопнул рот и пытался затолкать обратно свое опрометчивое высказывание. – Ох, хм… отлично!
– Симон уже решает проблему продовольствия и всего остального. – Эльфийка свернула карту и протянула ее Ирману. – С вопросами или проблемами немедленно к нам. До захода солнца вы должны быть в лесу.
– Транспортное средство? – Ирман нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Время пошло, а он все еще стоял на месте.
– Портал нимф в центре лагеря. Я предупрежу их. Удачи, Ирман.
– Спасибо, Лец… – кентавр остановился. – Президент. – Кивнув на прощание, он галопом выскочил из палатки, за ним мягкими прыжками несся Левант в своей звериной форме.
Хирон молча смотрел вслед своему молодому протеже.
– Он лучшее твое решение, вождь, – Лецифер внимательно смотрел на кентавра. – Им не руководит ни гордость, ни стремление выделиться.
Хирон склонил голову, соглашаясь. – Он твой друг?
– Боевой товарищ. Я рад, что он жив.

* * *

Ирман уверенно вступил в портал, выйдя из него в тени Запретного Леса. Несмотря на показное безразличие, он с трудом сдерживал нервную дрожь. Сердце стучало, как во время дикой скачки. Он впервые видел портал нимф, не говоря уже об использовании. В лесу он сделал пару шагов вперед и отошел в сторону, оборачиваясь. Через портал один за другим следовал его отряд, выстраиваясь на поляне. Было немного жутко видеть сначала лица, потом половинки тел, а затем уже и полное тело. Выглядело, как будто они выныривали из круга прозрачной жидкости, ограниченной золотистым ободком. Это смотрелось, как трещина в реальности, что-то, чего не должно быть.
Инстинктивный страх и растерянность будоражили страх Ирмана, но он подавлял их. Пока эти порталы помогают достичь цели, он будет ими пользоваться.
Последний кентавр прошел через колеблющийся воздух, и портал исчез. Каждая лишняя секунда очень утомляла поддерживающих проход нимф.
Ирман огляделся. Он никогда еще не был в этом лесу, но карта и собственные инстинкты помогали ему хорошо ориентироваться. Недостатком порталов было одно – он мог создаваться лишь в место, где побывала хотя бы одна нимфа. А ни одна из них никогда добровольно не вступала в Запретный Лес.
Он повернулся к своим бойцам. – Мы на восточном краю леса. Нам необходимо дальше вглубь. Кто-нибудь знает дорогу? – Шанс был невелик, но спросить стоило. Все кентавры дружно потрясли головой. – Отлично, тогда разбейтесь на отряды и растянитесь в линию. Что бы вы ни увидели – других кентавров, пожирателей или кого-то еще – немедленно сообщите мне. О подозрительных шумах тоже. Вперед.
Ирман смотрел, как они медленно собираются в отряды, переговариваются, обсуждая его приказ, и вздохнул. Он ненавидел новичков.
Наконец, после второго приказа, они собрались, и рысью двинулись вперед. В целом это выглядело, как огромная сеть из кентавров с трехметровыми ячейками между ними. Ирман был уверен, что никто не сможет незаметно миновать их. Вопрос был в другом, стоило ли ловить некоторых из обитателей леса. Он слышал об этом лесе достаточно, чтобы понять, что там проживали не слишком то безобидные существа. Спустя некоторое время он услышал за спиной глухой топот копыт и обернулся. Перед ним стоял крайне нервный молодой кентавр.
– Да?
– Мы… там пауки… большие! – Мальчишка смутился. – Ну не слишком… такие, как голова…
Это было ненормально, и Ирман знал, что с ненормальными вещами стоит обращаться с крайней осторожностью. – Сколько?
– Может с дюжину… темно и плохо видно.
Ирман нахмурился. – Рассмотрели ли вы детали? Эти пауки взрослые?
Кентавр пожал плечами. – Не имею понятия, но они, кажется, разумны.
Пауки… разум… Это что-то напомнило Ирману. Вспомнил! Еще в России у костров рассказывали о монстрах в личной охране князей. Химеры, мантикоры и акромантулы.
Но, что делает колония этих опасных существ в Запретном Лесу? Их любимые места обитания были в более теплых краях. Ирман вскинул голову.
– Осторожно обойдите пауков, не пытаясь вступить на их территорию.
– Но это же всего лишь насекомые? – Молодой кентавр удивился.
– Они могут вырастать до десяти метров и жить огромными семьями. Тебе хочется повстречаться с такими?
– Не слишком…
– Тогда выполняй приказ.
– Слушаюсь, командир!
Прошел еще один спокойный час, когда поступило сообщение, что они встретили кентавра. Местного жителя быстро привели к Ирману. Он с грустью заметил, что она еще совсем молодая кобылка, почти жеребенок. Испуганно оглядываясь и нервно взмахивая хвостом, она пристально смотрела на Ирмана.
– Успокойся, дитя, – тихо и медленно начал он. – Ты знаешь, где твое стадо?
Она кивнула. – Да, – в детском голоске звучали страх и упрямство. Темно коричневые волосы закрывали заплаканные глаза.
– Ты отведешь нас к нему? – Она вскинула голову. Теперь Ирман видел сомнение и страх в ее глазах. Неужели ребенок верит, что они хотят причинить вред ее семье? Он шагнул к ней, но она отступила. – Мы посланы Федерацией на помощь твоему стаду. Чем быстрее мы прибудем, тем быстрее вы будете в безопасности.
– Правда? – Ее голос дрожал.
– Да, мы будем охранять вас, дитя.
– От темных двуногих существ?
– Да, от них. – Ирман был поражен, когда она внезапно расплакалась по-детски беспомощными слезами. Неужели они опоздали? Он протянул руку и погладил ее по голове. – Отведи нас к твоей семье. Все будет хорошо.
Она вскинула голову, заглядывая своими ореховыми глазами в его душу. Ирман увидел в них скорбь и тоску. Что только произошло с этим жеребенком? Он осторожно напомнил:
– … твое стадо…
Она кивнула. Безмолвным караваном следовали они за малышкой по скрытым тропам Запретного Леса. Ирман хотел и боялся задать ей вопрос. Были ли уже нападения? Были ли уже трупы? Он решился.
– Как твое имя?
– Симорра.
– Прекрасно, как и ты. Я Ирман. – Тем же спокойным тоном он продолжил. – Есть ли в стаде раненые?
– Только Калип.
Это отлично! Внезапно Ирман кое-что вспомнил. А что делал жеребенок один в лесу, далеко от стада?
– Почему ты не с семьей?
– Я… – из глаз хлынули слезы. – Мама хотела собрать травы, прежде чем двуногие войдут в лес. Я была с ней.
– На вас напали?
– Да, – Симорра тихо всхлипнула. – Мама приказала мне бежать и отвлекла их внимание.
– Шшшш… – Он нежно погладил ее по голове. Жеребята были для кентавров олицетворением будущего, которое нуждается в защите. Ирман с глубокой скорбью вспоминал бойню, уничтожившую его собственное стадо и его ребенка. Это горе привело его в армию против князей. Поступок, в котором он никогда не раскаивался.
Он опять погладил длинные волосы чужого ребенка, надеясь, что ему никогда не доведется мстить за это невинное дитя.
Спустя час они вошли в чужой лагерь в глубине леса. Он был хорошо укрыт между старыми и сильными деревьями и окружен мощной деревянной изгородью. Здесь, в центре Запретного Леса, Ирман явственно ощутил пульсацию древней магии кентавров. Он никогда еще раньше не был в центре такого сильного ее потока.
Видимо, этот лагерь был очень древним, возможно, древнее, чем сам лес. Сейчас кентавры превратились в кочевой народ, постоянно спасающийся от врагов, забывший, как их предки столетиями жили на одном и том же месте, оставляя свою магию в каждом стволе, каждом листе, каждом животном… Ирман склонился в поклоне почтительности этому Дому. Между деревьями оказалось светло и чисто. На крышах сплетенных из живых деревьев и кустов хижин, распевали птицы. Всюду была жизнь.
Между тем Симорра галопом кинулась к пожилому кентавру, укрепляющему на копье металлический наконечник. Этот вид нарушил мирную идиллию этого места. Даже здесь война настигла кентавров. Симорра с рыданием бросилась в объятия отца.
– Вы представители Федерации? – Молодые кентавры недоверчиво осматривали пришельцев, выразительно поигрывая копьями.
– Да. Вы отведете меня к вашему вожаку?
– Да, но твои люди останутся здесь.
– Конечно, – Ирман спокойно направился вслед за гнедым стригунком. Высокая трава мягко щекотала его бока, и он невольно залюбовался природой. Наконец, они дошли до скалы, с грубо вырубленным в ней проходом. Они по очереди вступили в него и, пройдя по извилистому коридору, вышли на площадку, образованную скальными телами. В ее центре горел костер, вокруг которого располагались мягкие ложа из душистого сена для кентавров.
Ирман понял, что перед ним место Советов и Предсказаний. У каждого стада было такое место, тайное от чужаков и молодняка. Сюда приходили посоветоваться со звездами и отдохнуть, побеседовать о погоде и жизни стада, решить собственные проблемы и наказать виновного. Стены этого природного амфитеатра пестрели живописью неизвестных Ирману художников. Вырубленные в скале картины повествовали о легендарных и вполне реальных героях.
Теперь он предстал перед старейшинами стада. Один из них поднял седую голову.
– Садись, Ирман. Звезды предсказали нашу встречу. Они сказали, что следующие недели нами будет руководить лишь сила и воля Марса.
– Мной уже давно руководит лишь Марс, – в тон ему ответил Ирман. – Сейчас со мной пришли только кентавры, но вскоре прибудут и гумани. Вампиры готовы помочь нам по первой же просьбе.
Стук копыт сообщил о новом посетителе. Это оказался сильный и воинственный кентавр из тяжеловозов. Он снисходительно осмотрел более низкорослого Ирмана. – Твоим воинам выделено место для ночлега.
– Спасибо.
– Бану, – один из стариков обратился к силачу, – ты наш самый сильный воин и глава охотников. Как обстоят дела с вооружением наших людей?
Ирман был поражен. Старым предсказателям было в высшей степени неприятно и даже болезненно говорить о войне и оружии. Но старик отступил от собственного благополучия, чтобы взглянуть правде в глаза. Почему? Это стадо столетиями жило мирной жизнью, не затронутое никакими войнами или переделом территории.
Он вспомнил о пауках и о крепкой изгороди вокруг лагеря. Даже если эти насекомые и не были Акромантулами, то все равно они должны были быть очень опасными соседями. А если Акромантулы… Ирман вздрогнул. Тогда все будет еще более жестоко.
Он внимательно вслушался в доклад Бану. Оружия у них хватало на всех воинов, дом хорошо укреплен, и даже выстроены новые оборонительные рубежи на основных тропах Леса. Ирман довольно улыбнулся. Пожиратели еще узнают, насколько опасными и коварными воинами могут быть мирные кентавры.
Они еще немного поговорили о важном и не очень, и Ирман вернулся к своим людям. Трое кентавров уже отправились в дорогу, чтобы провести в лагерь гумани. Вероятно, они успеют вернуться к вечеру и даже принести часть продуктов.
Кентавры уверенно готовились к завтрашнему дню, обещающему сражения и смерть. На другом конце леса, в Хогсмите, происходило то же самое.

* * *

Было очень тихо, но это не тревожило молодого лорда Малфоя. Здесь всегда было очень тихо. По-крайней мере, сколько он помнил себя. Он бесшумно поднимался по лестнице, направляясь чрез трофейный зал к кабинету отца. Он уже не ощущал скорби по Люциусу Малфою, может быть, затухающее чувство вины… не больше. Он остановился перед дверью из черного дерева и постучал. Не ожидая ответа, вошел в комнату.
– Драко, – мать вяло приветствовала его. – Что случилось?
Перед ней лежали письма, сообщения и расходные книги, она работала. Выглядела Нарцисса усталой и изможденной, но не сломленной. Взгляд Драко скользнул по бумагам и стал виноватым. Это была его обязанность, как наследника рода, но он был слишком занят своей службой у лорда.
– У Дафны Гринграсс день рождения. Я иду на праздник.
– Гринграсс? – Нарцисса удивленно приподняла бровь. – Я не думала, что ты будешь приглашен.
Она замолчала, но Драко понял ее мысль. Гринграссы, как и Малфои, были древней, богатой и чистокровной семьей, и так же надменны. Они приглашали только уважаемых людей или представителей уважаемых семейств… а Драко больше не был таковым. Успели ли они уже забыть о постыдной «должности» Драко у лорда или пригласили его по недоразумению? Нет. Последнего он просто не мог себе представить. Тогда почему?
– Мне пора идти, – Драко избегал смотреть на мать, но спросил. – Как твое здоровье?
Она улыбнулась и машинально погладила себя по огромному животу. Ребенок должен был вот-вот родиться. – Не волнуйся, Драко. Развлекайся.
– Спасибо, – он вздохнул с облегчением. – Но не перетруждай себя. Ты нехорошо выглядишь. До встречи, мама. – Драко не мог заставить себя не думать о том, что случиться, если роды будут неудачными.
Два часа спустя он был уже в доме своей одноклассницы.
Вокруг он видел множество знакомых лиц, что делало его еще более нервным. Что они все о нем думали? Он получил несколько косых улыбок, пару вынужденных слов, но так и не смог вступить ни в одну беседу. Его школьные друзья держались от него подальше, а Дафна даже не улыбнулась, приветствуя его. Как он и ожидал, вопреки приглашению, он был парией на этом празднике.
Смирившись, он взял бокал красного вина и устроился в уголке зала, подальше от остальных. Вокруг него шумел великолепный праздник, посвященный совершеннолетию Дафны. Драко вспомнил о собственном дне рождения, о котором вспомнила лишь его мать. Контраст был очевиден, и в его сердце пробралась зависть.
– Малфой, – кто-то остановился рядом с ним.
Он поднял голову от пола. – Нотт, – тоже одноклассник и тоже чистокровный.
Нотт, без колебаний, опустился в соседнее кресло. – Слышал, что у тебя за спиной несколько богатых событиями месяцев.
– Действительно… – Драко пытался анализировать выражение в серьезных глазах Нотта. Был ли Теодор всегда таким? Драко не помнил.
Наконец Нотт отвел глаза и удобно откинулся в кресле. – Ты изменился.
Драко почти усмехнулся. Изменился? Скорее стал совершенно другим человеком. – Люди имеют свойство изменяться, Нотт. И чаще всего, во время войны.
– Верно. Пожалуй, Темный Лорд требовал от тебя слишком многого… – Нотт внимательно уставился в лицо Драко. – И я слышал, что Лецифер тоже не отставал от него.
Драко усилием воли подавил любую свою реакцию. Потребовал? Что подразумевал под этим словом Нотт? Знал ли он, что делал с ним Вольдеморт? Откуда? Он не хотел знать этого… В ужасных мыслях он уже был темой обсуждения всего волшебного мира. Но что имел в виду Нотт, вспоминая о Лецифере? Господин был всегда справедлив к нему. Резок, но справедлив. Вероятно, это только неправильный выбор слов… Драко молился, чтобы это было так.
– Темный Лорд не был доволен моей неспособностью убить Дамблдора, – Драко всегда признавал свою вину. Зачем скрывать, если все и так знают об этом? – Поэтому я и был наказан. У Лецифера я заботился о его воронах.
– У него их пара, так? – Теодор дождался кивка Драко и продолжил. – Лецифер это сплошная тайна… и наш враг. Но я уверен, что лорд скоро сметет его с лица земли.
– А я нет.
– Что?
– Не думаю, что Лецифера можно убить без особого труда. – Драко серьезно смотрел на своего бывшего одноклассника. – Темный Лорд… он непостижимо силен и внушает страх. Но Лецифер не хуже, если не такой же. Я видел его на тренировках с вампирами. Вампиры жестоки и невероятно сильны, но Лецифер больше, чем вампир…
– Тогда… то что говорят… что он демон… Правда? – Нотт заметно-напряженно крутил в пальцах бокал.
– Не знаю, – Драко вздохнул, вспомнив, как Лецифер пользовался его кровью. – Но он не человек, и это точно.
Нотт молча кивнул. Теодор много слышал о Лецифере и о Темном Лорде, в том числе и от собственного отца. Но он еще ни разу не говорил с кем-то, кто в течение длительного времени ежедневно общался с обоими, и кого… эти встречи так изменили. На место надменности, снобизму и самоуверенности пришли расчет, спокойствие и хладнокровие. Но, прежде всего, теперь он казался опытным и определенным видом – Теодор некоторое время искал правильное понятие – поврежденным. Это влияние опыта пожирателя или что-то другое? О Малфое крутилось много слухов, в частности о том, что он был постельной игрушкой лорда… Им противостояли рассказы о том, что Малфой выполнял тайное поручение лорда в логове вампиров… Нотту было безразлично, что было правдой. Он хотел, наконец, приблизиться к сути своего интереса к Драко.
– Мой отец хочет, чтобы я стал пожирателем.
Драко внезапно проявил интерес к разговору. – Когда?
– В конце августа.
– Не делай этого. Все равно, что скажет тебе отец или чем он будет угрожать тебе, не становись пожирателем. Ты не получишь ничего кроме крови, пота и слез.
Голос блондина звучал странно глухо и обреченно, и Теодор понял, что сейчас он говорит исходя из собственного опыта. Так это кровь, пот и слезы так изменили когда-то жизнерадостного Драко?
– Настолько плохо?
– Хуже, – был единственный горький ответ. – Пожалуйста, Тео, не делай этого. Вероятно, потом у тебя будет чуть меньше возможностей карьеры, чуть меньше денег, чуть больше налогов, но поверь мне… не стоит.
Никто из них больше не произнес ни слова, затем Нотт поднялся. Он помедлил, потом тихо пробормотал: – Спасибо, – и вернулся к танцующим. Он узнал то, что хотел. В мыслях у него уже выкристаллизовалось твердое «нет» желанию отца. Он не знал, что смогло настолько изменить наследника Малфоев, нет, настолько сломать его, но на себе он испытывать это не будет.
Он направлялся к группе своих друзей, когда его схватили за руку. Дафна выглядела просто пленительно в своем роскошном белом платье, и его настроение немного улучшилось.
– Ты говорил с Малфоем, – без обиняков начала она. – Что он сказал?
– Многое.
– Он говорил о Розье?
Теодор потряс головой. – Черт, я и вправду забыл его спросить, находится ли он по-прежнему под охраной Розье.
Дафна нахмурила лобик. – Отец сам спросит его, и на всякий случай, Розье тоже. – Она бросила взгляд через его плечо к одинокой фигуре в конце зала. – Но, даже несмотря на такого влиятельного покровителя и наследие его рода, я так и не поняла, что такого видит в нем отец.
– Он умен, богат, чистокровен, имел неплохие связи. Этого не достаточно? – Теодор знал, что его слова только риторика. – Даже если принять во внимание его незавидное положение в недавнем прошлом, он все еще достоин внимания. И я думаю, что с Розье в покровителях ему понадобиться не слишком много времени, чтобы вновь вернуть себе должное уважение.
– Вероятно, – Дафна в приступе бессильной ярости сжала кулаки. – Я все это знаю, но…
Нотт помедлил, а затем склонился к уху подруги. – Дафна, ты же знаешь, что это традиция. Кроме того, Драко очень изменился. И в лучшую сторону. Уверен, он станет прекрасным мужем.
– Я могу только молиться об этом…

Предыдущая главаСледующая глава