Глава 5. Сокрытое во тьме

Ирман отер пот со лба. Не оглядываясь, он принялся продолжать свое скорбное дело. Он и его товарищи искали выживших друзей и недобитых пожирателей. Крик боли, раздавшийся в темноте, подтвердил, что таковые имелись.

Первый авангард Темного Лорда был намного больше и сильнее, чем они ожидали. Три дюжины пожирателей и небольшое единство дементоров были полностью уверены в блистательной победе небольшого стада кентавров. Но они не рассчитали своих сил.

Ирман мрачно ухмыльнулся. Первый десяток погиб в расставленных на их пути ловушках. Дальше в дело вступила магия кентавров. Здесь, в центре Запретного Леса, была их родина, и они защищали ее. Последних выживших и избежавших отравленных стрел или оживших деревьев встретили воины.

Нет, люди не оказались проблемой. Дементоры.

Страх охватил гордых кентавров, вытягивая на поверхность самые страшные их переживания. Ирман вспомнил собственное стадо, мертвых жеребят, с остекленевшими взглядами в никуда, смерть Миши и других кентавров в России. Он попятился. Охотники и воины с конским телом и человеческим сознанием могли выдержать многое – холод, голод, пытки, но только не ожившие кошмары их подсознания. Против дементоров у них не было и шанса.

Их не ранило оружие, не нарушала магия, и лишь насытившись, эти смертоносные создания исчезли. У Ирмана до сих стояла шерсть дыбом.

Кентавр не знал, могут ли эти существа говорить, но не сомневался, что Лорд уже знает о сопротивлении кентавров, об их мастерстве в изготовлении ловушек и, вероятно, об их помощниках. Эффект неожиданности был утерян. Теперь Лорд будет принимать их за серьезных противников, или все же..?

Ирман вспомнил о других расах, ожидающих их поддержки. Кто-то из них должен знать средство против дементоров, тогда волшебники не станут проблемой.
Он подозвал одного из людей.
- Немедленно сообщи командующему Лециферу о происшедшем. Скажи, что нам необходима поддержка в борьбе против дементоров и специалисты по установке защиты.

- Слушаюсь.

Ирман опять повернулся к подчиненным. Вождь проводил трагический ритуал, рассекая священным каменным ножом гортани еще живым и теплым покровам, некогда содержащим гордую душу охотника. В России они, принадлежащие к разным расам и исповедующие различные идеологии, были едины в одном – они жили и они могли умирать.

Но не дементоры. У них не было сердца, которое можно было пробить копьем. У них не было плоти, которую можно было сжечь огнем магии. У них не было душ, иначе зачем им красть чужие?

Внезапно Ирман осознал различие между русскими князями и Темным Лордом. Князья считали рабов животными, были жестоки и несправедливы, но они никогда не нарушали законов природы.

Какой ад породил этих существ и какой властитель предложил использовать их, как тюремщиков? Что же остановило людей избрать их повелителями?

*** ***

Джим вяло жевал последний кусочек скудного обеда. Нет, беглецы не голодали, но и меню из трех блюд им никто не оплачивал. Стены обеденного зала были окрашены в тускло-зеленый цвет, и молодой Поттер находил эту краску исключительно отталкивающей. Люди, сидящие на длинных скамьях у столов тихо и спокойно беседовали друг с другом. Почему бы и нет? Война осталась далеко, и о ней можно забыть. Вот только волшебные палочки были зажаты в руках, а глаза внимательно осматривали помещение.

Джим поднялся и отнес пустую посуду на специальный стол. Седая ведьма с волшебной палочкой с равнодушной благодарностью кивнула ему и отлевитировала в мойку еще стопку тарелок.
Временами с ним здоровался кто-то из знакомых, Джим любезно кивал в ответ и продолжал путь. Детей в коридорах осталось совсем мало. Большинство семей уже получили отдельное жилье в гостиницах или частных домах, чьи владельцы решили помочь беженцам. Остались только взрослые люди и старики, причем первых тоже оставалось все меньше. Они находили работу и покидали приют.

А еще оставались они. Их четверка. Им никто не предлагал ни жилья, ни работы. И Джим знал, почему. Они были слишком опасны. Они могли привлечь к себе внимание Вольдеморта, и кто знает не пришлет ли он команду для их устранения? Так что для них было лучше оставаться в хорошо защищенном приюте, где масса охранных заклинаний, проверок и просто взрослых волшебников.
Именно благодаря этим мерам у Джима возникало ощущение, что он пленник. Но теперь не надолго. Сегодня ночью он примет приглашение Вильямсона и покинет гостеприимные Нидерланды.

Он нетерпеливо стоял у окна, ожидая начала ночи. Рюкзак давно уже был собран и спрятан в кустах, осталось только выйти из дома. Маггловским поездом он доберется до Парижа, а там один из друзей Вильямсона приобретет ему портключ до Англии. А там уже будет легче.

За спиной он слышал, как Рон перестал читать и отложил книгу. Джин узнал заклинания, предотвращающие повреждения кожи Гермионы из-за постоянного лежания. И он и Роза, не говоря уже о Роне, достаточно хорошо изучили их. Чувство вины дернуло его сердце, но он отмахнулся от него. Так будет лучше, уговаривал себя он, безопаснее для них. Невзгоды закалили Розу, и она стала самостоятельной. Рон не оставит ее. Без знаменитого брата ее, возможно, приютит какая-нибудь семья.

Вскоре общая спальня погрузилась в сонное сопение ночи. Джим подождал еще пару часов, а потом тихо достал припрятанную вещь. Серебристая, текучая ткань. Он не раз уже благодарил отца за этот подарок. Мантия-невидимка была его козырем, из-за которого он вообще рискнул на эту поездку. Джим накинул мантию на себя и беззвучно направился к двери. На пороге он обернулся, бросая последний взгляд на три едва видных в темноте силуэта. Но этого хватило. Даже по нечетким контурам, он мог представить всю картину.
Роза, свернувшаяся калачиком на краю кровати, время от времени она сильно вздрагивает и бормочет непонятные слова, а потом снова успокаивается.
Рон, неподвижно лежащий рядом с Гермионой, он почти не шевелится, опасаясь повредить девушке. Между ними небольшое расстояние, но рука Рона крепко сжимает руку Гермионы. Так всегда.
Гермиона просто лежит так, как лежала все эти месяцы. Тихо и неподвижно. Только ночью она выглядела так, будто все в порядке, будто ничего и не случилось.

Он будет скучать о них. Но он тосковал и о родителях, и о Хогвартсе, и о всей своей прошлой жизни. Пришла пора бороться за все это. Они в безопасности – этот факт вполне достаточен для его совести.

Он открыл дверь и вышел в пустой коридор. Волнение было ожидаемым, но все же встретило его, как удар молота. Стараясь не шуметь, он пробрался на кухню, где принялся упаковывать продукты на дорогу. Надо было взять столько, чтобы хватило хотя бы до Франции.

Внезапно дверь распахнулась, и в кухню кто-то вошел. Джим застыл. Он скорчился под мантией-невидимкой, стараясь усмирить лихорадочное дыхание. Заметят ли его? Но, к счастью, заспанный человек пришел лишь за небольшой полуночной закуской.

Джим дождался, пока посетитель не отправился назад, в темноту, закончил с продуктами и на цыпочках направился к входной двери. Снаружи было темно, сквозь покрывающие небо тучи виднелись лишь некоторые звездочки. Джим специально выбрал ночь новолуния. Облачность была лишь дополнительным бонусом. Здесь в отдаленном от центра районе Амстердама почти не было фонарей, и тьма скрывала беглеца даже без мантии. Джим нашел спрятанный рюкзак и ощупал его. Он был слегка влажным, но только снаружи. Джим засунул в мешок еду, затянул шнуровку и поднялся на ноги. Мимоходом он заметил, что мантия-невидимка соскользнула с его плеч. Он принялся панически ощупывать землю вокруг, но руки натыкались лишь на мокрую траву и камни. Что будет, если она потеряна?

- Что-то разыскиваешь? – равнодушный голос из темноты заставил Джима вздрогнуть. Он испуганно вскинул голову. Из-за куста выступила тень. В руках он держал что-то светлое. Мантия! Джим мысленно чертыхнулся. Все срывается, даже не начавшись. Что если незнакомец вызовет кого-то взрослого? Джим выхватил волшебную палочку и, с колотящимся сердцем, навел ее на противника.
- Отдай!

Человек помедлил, а потом выступил в свет тусклого фонаря над входом. Рыжие волосы, синие, серьезные глаза – Рон!. Джим не знал, должен ли он успокоится или наоборот – испугаться. Рон мог вернуть его под присмотр, а мог и помочь. Что более вероятно? Уизли швырнул ему мантию и посмотрел на рюкзак.
- Хочешь вернуться, - это было скорее утверждение, чем вопрос.

Джим застыл.
- Откуда…

- Я прочитал письмо, когда увидел, что ты что-то прячешь. Не стоит так открыто демонстрировать наличие тайн. Вокруг тебя не идиоты. – Рыжий даже не выглядел виноватым. – Вильянсон даже не зашифровал свое послание. Так открыто написать о твоем возвращении, о тайных агентах в Англии и Франции… не слишком ли подозрительно? – Насмешка в голосе была слишком явственна. – Он не забыл, что ты Джим Поттер, а награда за твою голову слишком велика. Его план безумен. Ты хоть подумал, на что решился? Даже если ты доберешься до Хогвартса, что очень маловероятно, то тебя используют лишь как оружие, и даже против воли твоих родителей.

Джим открыл рот для протеста, но закрыл его. Чувство вины и так съедало его. Должен ли он, не уважая последнее желание матери и отца, кинуться в головоломную авантюру? Родители хотели, чтобы он остался жив. Но может ли он отсиживаться в уютной норке, когда на него надеялось так много людей? Если эти люди умирали, веря, что есть избранный и что он герой? Джим яростно сверкнул глазами.
- Я знаю, что это опасно! Но я уже не ребенок, и я должен хотя бы попытаться! Я никогда не прощу себя, если останусь здесь пока… - он опустил голову и тихо добавил. – Пока там произносят надгробные речи, а я живу, как будто нет смертей.

Рон кивнул.
- Понимаю. Ты понимаешь опасность, но все же идешь туда, где ждут твоей помощи. Настоящий гриффиндорец, как и говорил Дамблдор.

- Дамблдор? – немного удивленно переспросил Джим. Он ожидал от Рона приступа бешенства, насмешек над его странными аргументами, но не этого.

- Дамблдор, - спокойно подтвердил рыжий и поднял волшебную палочку. Джим напрягся от страха насильственного возвращения.
- Accio рюкзак.

Из темноты вылетел большой рюкзак и опустился у ног Рона. Тот вскинул его на спину и взглянул на беглеца. Джим вздрогнул. В глазах Рона он увидел смесь скорби, понимания, решимости… и что это было? Верность или убеждение?

- Джим, - произнес Рон так, как будто его имя было чем-то особенным. – То что ты сыграешь важную роль в этой войне или хотя бы доберешься до Хогвартса – практически невозможно и граничит с чудом. Но ты нужен светлой стороне, а надежда умирает последней. Джим Поттер, я буду твоим спутником в этом безумии, буду помогать тебе и охранять тебя. Я, Рон Биллиус Уизли, клянусь в этом.

Джим растерянно смотрел на друга, чувствую теплое пожатие магии. Рон только что дал ему магическое обещание. Не слишком могущественное, но тем не менее связывающее их. Джим сглотнул, страшась расплакаться от неведомого чувства. Рон идет с ним в ночь, в неизвестность, возможно, в смерть. Он не будет одинок. Рон, человек, которым он тайно любовался, дал ему шанс. Поверил в него, готов рискнуть ради него.

- Пора, - рыжий поправил рюкзак. – Чем дальше мы уйдем, тем меньше вероятность, что нас найдут.

- Эхм… - Джим чувствовал, как в горле толпятся вопросы, торопясь вырваться на волю. – Но… но почему? Почему ты со мной? А что будет с Гермионой? А Роза? Ты же не можешь оставить их одних!

Старший подросток взглянул на него почти весело.
- Не беспокойся. О Розе позаботиться миссис Лонгботтом. А Роза побеспокоится о Гермионе.

- Ну да… Но Роза будет одна!

- Переживет.

Жестоко, но правда.
- А Гермиона? – Укоризненно напомнил Джим. – Ты не можешь оставить ее одну.

Рон скорбно вздохнул.
- Мне так не достает ее, Джим. Но это чувство будет одинаково, что здесь, что в Англии. А пока она будет в добрых руках, мне не в чем упрекнуть себя.

Джим знал, что затронул щекотливую тему, но он должен был опираться на факты. Любовь Рона к Гермионе была настолько очевидна, что было невероятно, что рыжий вот так, просто покинет девушку.
- А если она очнется, а тебя не будет?

Обычно Рон краснел, когда сердился. Но на этот раз он стал беле стены дома. Джим увидел это даже сквозь ночь.
- Вероятность того, что она очнется, составляет всего пару процентов. – Голос Рона дрожал от боли. – Если в конце недели она не покажет хоть признака жизни, то ее заберут в специальное заведение с профессиональным уходом.

Мнимый избранный побледнел. Он даже не догадывался, что все настолько плохо. Он судорожно искал слова, но не находил ни одного подходящего. Какой-то голос в нем кричал страшную правду «И ты бросаешь ее в такой момент?», но он игнорировал его. Он был слишком благодарен Рона за его решение и слишком радовался, избавившись от страха, путешествовать в одиночку. В калейдоскопе чувств ощущение вины, что он забирает последнего защитник девушки, ушло на задний план. Ему тоже был нужен защитник!
Тишина тянулась, пока Рон не тронул его за плечо.
- Пора.

Джим, к радости Рона, молча кивнул. Ему тяжело было говорить о Гермионе. Но еще меньше хотелось говори о причинах, по которым он решился сопровождать Джима.

Рон знал, что мальчик упоминался в пророчестве, а история рассказывала, как он еще младенцем победил Темного Лорда. Тот существовал лишь благодаря своим хоркруксам, но аура таинственности и силы по-прежнему сопровождала Джима.

Раньше мальчик был не так важен. Рон искал лишь мести за смерть Джинни. Но позже, когда он и Гермиона беседовали с Дамблдором, смотрели его воспоминания о молодом Томе Риддле, вновь возникла тема мальчика-который-выжил. Никто из них не был слепцом. Они прекрасно знали, что Джим не был ни прирожденным бойцом, ни гением и уж никак не могущественным магом. Не было у него и особых талантов. Но ему этого и не требовалось. Одна-единственная хэллоуинская ночь показала, что он не такой, как остальные дети. Дамблдор взял у них обещание помогать Джиму Поттеру. В чем заключается эта помощь вполне понятно – рассказать о хоркруксах, поддерживать в бою и охранять.

Но все пошло наперекосяк. Дамблдор убит. Вольдеморт захватывает одну часть Англии за другой, а Джим еще не готов. Слишком он доверяет своему брату – убийце Дамблдора – и слишком еще ребенок. Они с Гермионой решили действовать на свой страх и риск – они сами отправились на поиски хоркруксов и разгромили дементоров. Свой успех они оплатили жизнью Снейпа, Сириуса и … Гермионы.
Он остался последним. Последним, кто знал о хоркруксах, и кто охранял Джима. Дамблдор, Сириус, Ремус, Поттеры, Гарри, Гермиона больше не годились на эту роль. По самым разным причинам.
Рон принимает их долг на себя и проводит повзрослевшего Джима на войну. Он только надеялся, что достаточно силен для этого задания.

Он в последний раз мысленно обратился к Гермионе.
- Прости меня. Я должен исполнить нашу клятву и за тебя тоже.

В темноте ночи они забрались в один из товарных поездов из гавани. Он вез станки прямо в пригород Парижа. Простая Alohomora открыла дверь. Заклинание защиты, тепла и маскировки. Издалека доносящиеся голоса, гудок паровоза и поезд тронулся. Вскоре Амстердам стал лишь световым пятном на горизонте.

*** ***

Они выглядят устало, решил Виктор. Лили и Джеймс Поттер выглядели так будто не спали уже неделю. На самом деле, они слишком много работали. Беспокойство об Хогвартсе, Ордене и всей Англии никого не молодило. Тем более, что сейчас, когда назревал раскол Ордена и многие не знали, за кем последовать – Поттеры или Вильямсон? До сих пор обе стороны избегали открытой борьбы за власть, каждый остерегался этого – слишком велика была вероятность ослабления того, что осталось от Ордена.

Сейчас они втроем сидели в комнате учителя по ЗОТИ и пили чай с булочками. Мирная сцена была всего лишь неловко сделанной декорацией. Перед тем, как пригласить Поттеров, Виктор не менее получаса ткал вокруг комнаты защитные заклинания, против шпионов, подслушивающих устройств, анимагов… а также установил несколько забавных ловушек.

Джеймс не прикоснулся к чаю. Вместо этого он пристально смотрел на молодого человека, который был виновен в жалком состоянии Ордена. Если бы он не обучал их Темным искусствам!
- Крам, зачем ты нас позвал?

Болгарин вздохнул.
- Я хотел бы попросить прощения. Я не должен был преподавать здесь Темные искусства. Я не знал, что некоторые… слишком чувствительны к их воздействию.

- Слишком поздно ты понял это, - горько уронил Поттер. – Но хоть что-то.

Лили глотнула чай и подняла глаза от чашки.
- Уверена, что ты не желал этого эффекта.

Чувство вины было почти болезненным, и Виктор кивнул.
- Я хотел только помочь… - он с хрипом втянул воздух. – Но не это причина, по которой я позвал вас. – Он нервно вздохнул и полез в карман куртки. Оттуда он извлек помятую бумажку. Письмо. Медля, повертел его в руках. Стоит ли показывать это?

- Что это? – С интересом спросила Лили.

- Письмо. Я получил его, когда был в Хогсмите. – Виктор толкнул письмо по столу к Поттерам. – Его принес ворон.

- Лецифер, - Джеймс невольно понизил голос. Только этот монстр пользовался воронами в качестве почтовых птиц. – И почему только теперь? Спустя полмесяца?

Виктор пожал плечами.
- Читайте.

Супруги склонились над бумагой.

Мой друг,

Невилл находится в хороших руках, и я надеюсь, что его письмо описывает тебе все, что надо и даже больше, чем стоило бы. Без сомнения, ты уже узнал, что «другие расы», о которых он пишет, состоят не только из вампиров и оборотней, а еще и из дополнительных союзников. Да, я подтверждаю твое подозрение, Люпин и Лецифер не одни. С ними Федерация.

И от имени нашего президента я должен сделать тебе предложение. Будь нашим шпионом. Мы должны знать, что происходит в Ордене. За это мы можем спасти тебя из Хогвартса. Подумай хорошенько, Мне бы не хотелось видеть твою смерть вместе с остатками Ордена.

Я поднялся в должности. Моя семья жива, и я здоров. Впрочем, можешь обо мне не беспокоиться. Вряд ли мне может грозить кто-то менее значительный, чем Темный Лорд. Помнишь о квиддичном турнире? Надеюсь, мы еще сможем полетать.

Твой друг,
Дэмиен.

Лили невольно схватилась за стол. Тянулись минуты молчания. Поттеры не могли скрыть беспокойство за старшего сына. Наконец, рыжая ведьма встала. Было видно, что она вновь вернула свое самообладание. В течении доли секунды она вернулась от «обеспокоенной матери» к «главе Ордена Феникса».
- Они хотят тебя шпионом.

- Да. Но я еще не ответил.

- Но ты обдумал и решил согласиться. – В голосе не было ни единой обвиняющей нотки. Здесь все слишком хорошо знали цену собственной жизни.

- Да.

Джеймс еще раз перечитал письмо.
- Его передал один из воронов Лецифера. Ты не мог знать, что это от Гарри. И почему ты показал его нам? - В глазах старшего Поттера явственно читался вопрос «Почему ты просто не предал нас?».

Это ваш сын. И я не мог предать Орден и вас… если это может быть нашим последним шансом на спасение.

Отец Гарри недоверчиво нахмурил брови.
- Только это?

- Не совсем… - Виктор отвел глаза. – Я хотел загладить мою вину. Мои способности развалили Орден.

- Мы еще едины! – резко возразила Лили. Это «еще» камнем повисло воздухе.

Джеймс в третий раз перечел письмо.
- Все-таки, теперь мы знаем, что существует еще одна армия, которая не стоит на стороне Вольдеморта. Федерация… пожалуй, это единственный наш проблеск надежды в этой войне. Крам, ты не знаешь, что имел в виду Гарри, упоминая, что поднялся в должности?

- Именно то, что и написал, - буркнул бывший игрок в квиддич. – Я могу только предположить… раньше он был очень опытным одиночкой, а теперь, вероятно, руководит группой вампиров. Вряд ли он, как человек, мог добиться чего-то более влиятельного.

- Он был шпионом и профессиональным убийцей. – Джеймс поморщился. Трудно говорить такие вещи о собственном сыне, но от правды не скроешься. – Он работал в одиночку, когда убил Дамблдора. Вряд ли даже молодой Малфой знал о его назначении.

- Никто не знает о поручении Гарри. – Лили решила вступиться за сына. – Может быть, он был назначен гарантом, что Дамблдор, действительно, умрет. Думаю, что в Федерации он получил более высокое назначение, потому что среди нечеловеческих рас он, как полувампир принимается лучше.

- Может быть, - согласился Джеймс. – Но тогда остается только один вопрос – насколько он силен и влиятелен? Это предложение о Темном Лорде скорее всего хвастовство.

Виктор покачал головой.
- Сначала я тоже так думал, но а если нет?

- Что ты имеешь в виду?

В Дурмштанге Дэмиен или Гарри был лучшим в Темных искусствах. И очень хорош во всем, что можно использовать в борьбе. От Джима мы знаем, что он мастер по борьбе с холодным оружием – мечи, кинжалы, метательные ножи. Кроме того, он полувампир, что придает ему повышенную силу, скорость и, возможно, исцеление. В общем, его способности превышают способности даже профессионала.

- Ты прав, - Джеймс откинулся на спинку стула. – Наверное, с ним будет трудно справится и хорошему волшебнику.

- Единственное, чего я не могу понять, как Лецифер позволяет Гарри быть сильнее себя. - Лили задумчиво повертело письмо. – Но с этим мы разберемся позже. Сейчас у нас нет ни единого ключа к этой загадке.

- Ты права. Нам стоит вернуться к основной проблеме. – Джеймс встал и выглянул в окно. – Зачем им нужен шпион в Хогвартсе?

- Может быть, они хотят спасти Орден? – Лили помедлила, прежде чем продолжить. – Там же Ремус.

- Скорее всего, они хотят знать, когда Орден падет, чтобы использовать ослабленность Темных Легионов. – Виктор не умел мечтать и смотрел на вещи трезво, порой разбивая надежды партнеров по переговорам. Он подумал и с иронией добавил. – Там же еще и Лецифер.

Джеймс вздохнул и поправил очки. Ирония не развеселила его.
- Мы не знаем точно. Я за то, чтобы Крам поставлял сведения этой Федерации.

- Хорошо, - Виктор поднялся. – Что мне написать ему?

- Что твои уроки ударили по Ордену. – Джеймс был серьезен. – Безразлично, что ты напишешь, главное, чтобы об этом не узнал Вильямсон. Понятно?

- Да, - ответил болгарин. Еще раз он не повредит Ордену. Даже для своего друга Дэмиена.

*** ***

Ирман напряженно вглядывался в темноту. Где-то далеко уже начинался новый день, всходило солнце и пели птицы. Но здесь, в глубине Запретного Леса, это никого не интересовало. В вечной тени великанов девственного леса царило напряженное ожидание, кое-где с некоторой долей страха. Как едва видимые во тьме статуи замерли кентавры. Тихие и смертельные сторожа своих владений. Послышался шум. Ирман склонил голову, вглядываясь в трещотку. Нет, еще не сработала ни одна ловушка.

Кентавры натянули вдоль всех тропинок тонкие нити, связав их с системой тревоги. И не только. Многие из безобидных шелковинок освобождали подготовленную смерть. Традиционные для этого стада игры молодняка, соревнования взрослых охотников и шутки девушек – все приняло участие в этой войне.
Ирман восхитился, насколько легко мирная жизнь превращалась в военные будни. Люди ли, кентавры, другие расы… они так легко жили и так просто умирали. Вот только что дышал, смеялся, мигал и делал последний выдох.

Кентавр тверже перехватил свой лук. Они стояли на небольшом пригорке над крохотной долиной с ручейком. За годы или столетия своей жизни ручей превратил свое ложе в глубокий овраг, ставший теперь естественным рубежом. Единственным недостатком этой позиции был такой же холм и с другой стороны долины. Но у кентавров были их луки.

Трещотка едва слышно скрипнула. Ирман застыл, силясь преодолеть нервозность и успокоить свой страх. Напрасно.
Внешне спокойный, он прижал пальцы к губам и свистнул, подражая голосу местной птицы. Второй раз. Третий. Пауза. И еще раз.
С трех сторон каркнули вороны. Его воины приняли сигнал и ответили. Нападение началось.

Ирман закрыл глаза. От первой точки до первой ловушки было ровно тридцать четыре метра. Для быстрых кентавров несколько секунд, но для неопытных людей? Он медленно отсчитал тридцать секунд и спустился вниз. Больше, чем через минуту раздался еще треск. Ирман пренебрежительно засопел. Кентавры могли кругами галопировать вокруг этих потомков черепах.

Но цепная реакция уже началась. Треск почти не прекращался, а из леса доносились крики. Постепенно Ирман становился все боле беспокойным. Криков было слишком мало. Было ли у пожирателей колдовство, способное демаскировать их ловушки?
Тогда это вполне объясняло медленную скорость их продвижения. Это было плохо. Но уже не оставалось ничего иного, чем ждать.

Наконец, Ирман обернулся к стоящему за ним кентавру. Бану.
- Отойдите на триста метров назад. Приготовьте луки. Мы пойдем в близкий бой.

- Понятно, - он не сдвинулся с места. – Что-то не так… птицы умолкли.

Именно так. В лесу стало смертельно тихо. Так, как будто ожидался кошмарный сон.
- Да… Дементоры.

Бану сглотнул и поскакал выполнять приказ.

Дементоры. Слабое место кентавров и гумани, затаившихся в засаде. От Лецифера не было ни ответа, ни помощи. Слабое чувство покинутости окутало Ирмана. Он знал, что это не так, но эмоции не хотели смиряться.

Они пришли. Серые тени одна за другой появлялись на противоположном холме. Кентавры не решались дышать. Их заметили? Нет? Теней становилось все больше, они, покачиваясь, ожидали своего направляющего. Длинные мантии скрывали лица, окутывая тонкие тела. Вот прибыл последний, и некоторые подняли волшебные палочки. Сигнал? Безмолвно, как прилив, серые тени начали спуск.

Ирман ощутил, как в нем поднимается страх. Не нормальное волнение перед битвой, нет, это была инстинктивная, первобытная паника. Сердце лихорадочно забилось, а лук заскользил во внезапно вспотевшей ладони. На месте его удержал тысячелетний инстинкт, заставляющий не шевелясь, сливаться с темнотой, в надежде, что его не заметят. Ирман застыл.

Те прошли уже треть склона, когда он справился с собой.
- Огонь!

Первые стрелы упали вне мишеней. Паника не прошла мимо кентавров. Но потом все вернулось. Выстрелы не проходили мимо.
Ирман расслабился. Он опустил собственный лук и наблюдал. Никто не сможет пережить шторм отравленных стрел. Фигуры падали, катились вниз и застывали изломанными куклами.

- Ирман, смотри! – Бану указывал куда-то вправо.

Ирман обернулся и едва сдержался от проклятий. Первый из нападающих уже почти пересек ручей. Как он выжил? Колдовство щита или счастье?
Но потом он вновь увидел холм. По нему медленно шли пожиратели. Упавшие тени неловко и неуклюже поднимались и продолжали свое движение. В некоторых торчало по десятку стрел, а они шли. Казалось, что это не мешает им на своем слепом пути к кентаврам.

Ужас, ранее испытанный им, вернулся с большей силой. Это не было человеческими созданиями. Это было неестественно. Это шло против всех законов природы. Ирман вглядывался в них и вдруг увидел. Капюшоны изорванных мантий сползли, открывая белые черепа, скалившиеся пустотой и смертью.
- Юпитер, спаси детей своих. Это мертвецы.

Кентавры отчаянно посылали стрелы в армию неупокоенных, но напрасно. Их ничто не могло задержать. Черным приливом шли на кентавров мертвые воины.
Ирман застонал. Что поможет против этого ужаса? Как ему спасти своих воинов? Он не знал. О такой темной, противоестественной магии он еще не слышал. В России не было ничего похожего.
Здесь же, в Англии, он ежедневно встречается с опасностями, которые не сравнимы с нормальными ужасами нормальной войны. Жестокие проклятия, наслаждение пытками жертв, дементоры и теперь эти неживые. Казалось, что нет конца чьей-то извращенной фантазии.

Ирман услышал неуверенные шаги и увидел совсем недалеко от себя первых неупокоенных. Он сглотнул. Пора командовать отход. Выбора нет. Как можно убить кого-то, кто же давно мертв?
С другой стороны маленькой долины слышался смех пожирателей. Ярость и унижение охватили сильного кентавра. Должны ли все его надежды окончиться именно здесь и сейчас?

Внезапно смех рассек резкий крик. Ирман вздрогнул. Какого кентавра настигли эти твари? В его смерти будет виноват только он, не давший вовремя сигнала к отходу.
Но вниз покатился пожиратель. Один, еще и еще. Пожиратели направили волшебные палочки на кого-то между ними. Блеснул меч. Лецифер! Кентавры ликующе закричали. Но, что это? Неужели он один? Некоторые кентавры заметили, что многие мертвые закончили свое движение и принялись бесцельно кружить на месте. С каждой жертвой Лецифера таких становилось все больше. Наконец, оставшиеся в живых пожиратели кинулись прочь от Лецифера. Он на секунду замер и махнул рукой, отдавая какой-то приказ.

Точно с той стороны, куда бежали пожиратели вырвались десятки красно-оранжевых шаров. Немертвые, стоящие на одном месте, даже не имели шанса и чадно сгорали. Теперь и кентавры поняли, что делать. Они принялись поджигать стрелы перед выстрелом. Взятые в перекрестный огонь, трупы быстро сгорели.

Лес вновь охватила тишина. Из леса выступили кентавры, а гумани ринулись вниз, проверяя пепел и добивая некоторых еще живых пожирателей. С другой стороны в долину спускались вейлы и оборотни. Лецифер остался на холме. Ирман галопом кинулся к нему.

- Мы прибыли так быстро, как могли. Сколько ты потерял?

- К счастью, ни одного.

Вокруг них убирались трупы, проверялись и вновь настораживались ловушки.

- Ты знал, что они… не живые?

- Инфери. – Лицо Лецифера было мрачным. – Слышал о них в Дурмштанге. Самая мерзкая некромантика. Лишь некоторые умеют это, и, как оказалось, Вольдеморт. Ему к лицу имя Темный Лорд.

- Ну да, - кентавр захотел улыбнуться, но губы не слушались. – Но почему вы так долго? – Его голос звучал почти обвиняющее.

Полувампир пожал плечами.
- Когда прибыл твой зов, я составлял команду, умеющих вызывать Патронуса. Таких оказалось очень мало, но нашлась альтернатива. – Он кивнул в сторону вейл. – Их магия может частично блокировать ужас, вызываемый дементорами. Не настолько эффективно, как Патронус, но хоть кое-что.

- Правда? – Ирман с новым интересом осмотрел прекрасных женщин. – У них много талантов. Они тебе и против инфери – ты так назвал их? – помогали.

- Да. Когда я узнал, что за твари выступили против вас, я повел группу в обход вокруг долины, чтобы зайти в спину. Нас никто не заметил. Они были слишком заняты, контролируя инфери. Кроме того, оборотни скрывали нас своей магией. Мы вмешались, а вейлы использовали их огненные шары. Нам просто повезло.

- Повезло, что мы вместе. – Кентавр широко улыбался. – Надеюсь, второе нападение будет не скоро.

- Не надо их недооценивать. – Лецифер покрутил головой. – Я оставлю тебе вейл и оборотней. Но, боюсь, мне придется забрать с собой гумани. Это значит, что вам придется обходиться без шпионов.

Ирман кивнул.
- У нас уже есть средства сообщения. Продержимся.

- Хорошо, - внезапно Лецифер улыбнулся. – У вас за спиной долгая ночь и сражение. Отдохните. Мы пока останемся на страже.

- Спасибо. – Ирман обернулся к кентаврам. Они уже закончили заряжать ловушки и даже поставили несколько новых. Он громко свистнул, привлекая к себе внимание.
- Заканчивайте работу, и мы возвращаемся. Вейлы и оборотни остаются охранять нас. С ними Лецифер.

Громкий топот копыт показал, что известие было принято более чем с ликованием. Солнце вставало над горизонтом. Прошла еще одна обычная ночь войны. За ней последуют еще много.

Предыдущая главаСледующая глава