Глава 35. «Аут-ат-тир» и принятие условий Волдеморта

Тысячу лет назад.
- Это безумие! – молодой человек с темно-русыми волосами схватил за руку своего ровесника брюнета, резко развернул к себе и довольно ощутимо его встряхнул. – Сал, это глупость, как ты не понимаешь.
- Рики, я не вижу другого выхода, да и ты ничего не можешь предложить, - сжав запястья Годрика, спокойно произнес Салазар. – Ты сам видел, чем это закончилось вчера, и это я все-таки сумел взять себя в руки. А что будет, если я не смогу сдержать свои эмоции?
- Но, Сал, должно быть какое-то другое средство, - с отчаянием воскликнул Годрик.
- Рики, его нет, - Салазар решительно отодвинул от себя друга и двинулся дальше по коридорам подземелий Слизерин-холла.
- Я не думал, что мы строили эту камеру для этого, - в отчаянии прошептал Годрик, соскользнув спиной по стене на пол. Он сел на пол и обхватил колени руками, уткнулся лицом в них. Салазар остановился и повернулся к другу. Он медленно подошел и присел рядом с ним.
- Рики, нет другого выхода, - произнес Сал.
- Ты думаешь, я не понимаю? – Годрик поднял голову и посмотрел на Салазара. – Я боюсь, что оттуда выйдешь уже не ты..
- Я просто проведу там несколько часов, - произнес Сал.
- Неужели? – съязвил Годрик. – А каким ты выйдешь оттуда? Холодным, бездушным?
- Рики, с чего ты взял? – Сал был удивлен реакцией друга на свое решение.
Он знал, что Годрик понимает, насколько он, Салазар, опасен сейчас для окружающих. Проблема была в том, что он, Салазар, был слишком импульсивен, и зачастую эмоции возобладали перед всем остальным, и тогда стихийная сила вырывалась наружу. Это было что-то неимоверное. Волна, исходившая от него, могла разрушить замок. Разумеется, необходимо было найти способ обуздывать столь мощные выплески магии. Сам Салазар, Годрик, Хельга и Ровена искали способ запереть ее, оставить лишь уровень, равный остальным, но вскоре стало понятно, что это невозможно и может только нанести Салазару вред.
И вот, спустя несколько лет исследований был найден выход. В одной из камер подземелий родового замка Салазара они устроили некую комнату, температура в которой было ниже нуля, но воздух камеры был настолько сух, что стены не были покрыты не то что льдом, но даже инеем, да и выдох не связывался в пар. На стены камеры были наложены мощнейшие чары и заклинания абсолютной магической изоляции от мира. Годрик считал, что человек не сможет провести в этой камере больше десяти минут, но по расчетам, чтобы воздействие было полным, необходимо было пробыть в камере несколько часов. Первый опыт, когда туда вошел подопытный, не удался, и это мягко сказано. Мужчина постоянно страдал стихийными выбросами магии при эмоциональных всплесках. Через десять минут пребывания в камере он уже был безумен. Салазар понимал друга и его опасения, но другого выхода просто не видел. Последний всплеск его собственных эмоций чуть не разгромил целое крыло в замке. Но сейчас он считал, что вариант с безумием лучше, чем стать неконтролируемым убийцей.
- Рики, это единственный выход, и ты это знаешь, - произнес он. – Ты меня проводишь?
- А куда я денусь, - тихо произнес в ответ Годрик.
Они поднялись с пола и проследовали в темную часть подземелий. Даже тут чувствовался холод, который пробирался под одежду. Салазар остановился перед металлической дверью. Тут же с хлопком появился домовик.
- Я вернусь, - улыбнулся Салазар Годрику, прежде чем исчез вместе с домовиком. Иного входа для него самого в эту камеру не было, а вот вытащить его отсюда через несколько часов сможет любой, кто придет к дверям. Все было продумано для мелочей. Никто, кроме тех, кто попадал в эту камеру, не мог сказать, что же с ними там происходило.
И теперь Салазар Слизерин сам себя заточил в четыре стены, из которых не мог бы выбраться при всем своем желании до тех пор, пока время заключения не истечет. Все можно было бы свести к шутке, если не было бы так страшно. Когда-то Салазар обозвал эту камеру «Аут-ат-тиром». Что это значило, знал только он, но делиться своими знаниями с друзьями не спешил.
Сколько он себя помнил, сила всегда выливалась из него наружу неконтролируемым хаосом, с самого детства. Еще его родители обратили внимание на это, даже водили к различным целителям, заклинателям. Что хорошо было в древности, так это отсутствие разделения магии на светлую и темную как таковые, это произойдет чуть позже и изменит все устои общества. Трое друзей Слизерина были не менее могущественными магами, но подобных проблем у них не наблюдалось. Единственное, что удалось узнать из древних источников, это то, что подобное все-таки происходило, но названия такому явлению не дали. Обычно таких магов или убивали, или замуровывали, что, в конце концов, также приводило к смерти.
Годрик вошел в камеру через три часа после того, как в нее вошел его друг, и вынес оттуда бессознательного Салазара Слизерина, который был похож на ледышку, и его сильно знобило. На какую-то секунду Салазар пришел в себя и улыбнулся.
- Я вернулся…, - и снова впал в беспамятство.
- Вернулся, - тихо подтвердил Годрик…
***
Спустя пару десятилетий.
Салазар Слизерин, к этому времени один из признанных и почитаемых магов, стоял в полутемной комнате и смотрел на спящего юношу лет четырнадцати, своего третьего сына. Со Славиусом и Сараном проблем не было. Да, оба обладали силой, но пошли и внешностью, и характером в свою мать. Если со старшими все было предельно ясно, то вот с младшим ему еще предстояло разбираться.
Салазар прошел к кровати и сел на краешек.
Беда пришла нежданно-нагаданно. Третий сын унаследовал только кровь Слизеринов, ничем не разбавленную, а это значило, что и проклятие рода тоже. Салазар всегда считал силу Слизеринов проклятием, она не позволяла ему испытывать слишком сильные чувства. Эмоции были противопоказаны. И сегодняшний день стал не очень приятным, поскольку у младшего сына эмоции возобладали над разумом. Салазар с ужасом смотрел на то, как сила выплескивается из мальчика наружу, грозя смести все на своем пути.
- Папа? – сонно пробормотал юноша, открывая глаза. – Я не хотел, правда.
- Я знаю, сын, - вздохнул Салазар. – Но теперь с этим придется что-то делать.
- Мне придется уехать? – юноша сел на кровати и обхватил колени руками.
- Нет, но я боюсь за тебя, боюсь, что ты не выдержишь этого испытания, - Салазар притянул сына в свои объятия. – Мальчик мой, по закону магии именно ты являешься моим наследником. Я не могу позволить, чтобы в семье возник раздор.
- Папа?! – юноша весь сжался.
- Все будет хорошо, - Салазар погладил сына по голове. – Нам пора в «Аут-ат-тир».
- «Аут-ат-тир»? – недоуменно произнес юноша. – Что это?
- Тшш, - прикоснулся пальцем к губам сына Салазар. – Все вопросы потом, все потом.
Салазар лично отвел сына к камере. Юноша был в шоке, когда отец покинул его в этом ледяном аду. Страх, отчаяние, мука, боль – все это смешалось в коктейль. Магия бушевала со страшной силой, но выхода для нее в четырех стенах не было. И она нашла единственного, на кого можно было напасть – своего носителя. Когда Салазар вернулся за сыном, он застал страшную картину. На полу сломанной куклой лежал его мальчик, его грудь тяжело вздымалась, глаза тупо смотрели в стену и странно поблескивали. Такого удара силы даже у Салазара не было. «Надеюсь, ни у кого больше не будет такой силы, иначе мой род просто исчезнет с лица», - подумал Салазар.
- Что ты натворил? – Годрик вырос перед ним, как из-под земли и зло смотрел на друга.
- А ты хотел, чтобы здесь ничего не осталось? – в тон ему ответил Салазар.
- Да, и для этого ты решил угробить своего сына, - Годрик решительно забрал из рук Салазара юношу и отправился в ближайшие комнаты, чтобы осмотреть его. Надо сказать, что лечение заняло очень много времени. Веселый паренек исчез навсегда. На его место пришел тихий, задумчивый и очень отстраненный молодой человек.
Спустя несколько дней после этих событий Годрик узнал, что Салазар снова вошел в «Аут-ат-тир». Он готов был собственными руками уничтожить друга, но оказалось, что тот уничтожил себя сам. Второго раза хватило, чтобы превратить Салазара Слизерина в бесчувственного и порой жестокого человека. Единственный, кто все еще мог заставить его улыбаться, был его младший сын.
Именно тогда и начался раскол среди Основателей, который позднее привел к тому, что Слизерин ушел из Хогвартса. Но перед этим он провел два обряда, спрятав свой род, чтобы тот, в конце концов, выжил и мог существовать. Так появились Невейвер и Лезорган.
***
Наше время
- А теперь будь добр и объясни, что это было? – Лили совершенно спокойно посмотрела на Волдеморта. Трое ее спутников воззрились на нее с удивлением. По идее, Лили должна была орать, бросаться вещами, а она так тактично интересуется, чего это вдруг враг отправил неизвестно куда ее сына.
- Лили? – Сириус был в недоумении.
- Он блефует, Сириус, - усмехнулась Лили.
- Ты так в этом уверена? – Волдеморт склонил голову на бок и посмотрел на свою родственницу.
- Если бы ты сделал то, о чем говорил последние несколько минут, то сделал бы это сразу после суда. Ты не стал бы назначать посредника и наставника, ты давно уже убил бы Люциуса, Северуса и Сириуса, а я сидела бы в какой-нибудь камере, поскольку меня ты убить не можешь, значит, заморил бы голодом, чтобы я умерла сама. Но это в том случае, если бы ты все еще оставался тем уродом, которым возродился. Если бы ты захотел, чтобы Гарри был мертв, то яд никто не отменял, но мой сын еще жив, а, значит, будет жить и дальше, - Лили откинулась на спинку дивана.
- Не будь в этом так уверена, - усмехнулся Волдеморт. – Я все еще Темный лорд.
- Я и не спорю, но к тому же и регент лорда Слизерина, - спокойно произнесла Лили.
- Не вижу разницы, - хмыкнул Волдеморт. Ему эта пикировки начала нравиться.
- Неужели? – фыркнула Лили.
- Лили, темный лорд и Слизерин – вообще-то синонимы, - произнес Сириус.
- Ошибаешься, Бродяга, крупно ошибаешься, - покачала головой Лили. – Темный лорд – это темный лорд, и к Слизерину, как таковому, это не имеет никакого отношения.
- Опустим экскурс в историю, - Волдеморт поднялся из кресла и посмотрел на парламентеров, как он понимал. – У меня есть условия, и только их полное выполнение может означать для вас общение с Гарри Поттером.
- С какой... – начал Сириус, но Лили закрыла ему рот ладонью и покачала головой.
- Замечательно, - одобрительно хмыкнул Волдеморт. – Условия следующие: Люциус и Северус возвращаются на полную службу к Темному лорду, то есть ко мне. Их основной задачей будут несколько другие действия. Я не собираюсь вами жертвовать в нападениях, вы оба мне нужны, чтобы удерживать Гарри.
- Что за?.. – снова попытался вмешаться Сириус, но хватило одного взгляда от Лили, чтобы он заткнулся. Северус и Люциус сидели бледные и мрачные.
- Продолжим, - усмехнулся Волдеморт. – Ваши новые обязанности не будут номинальными, поскольку я не собираюсь держать лорда Слизерина в изоляции от общества. Но этот год ни он, ни леди де Гранже не закончат в Хогвартсе. Сейчас следует забрать также оттуда и наследника Малфоев, и лорда Забини, пока они еще живы. Вы будете исполнять все обязанности, которые на вас накладывают новые должности. Но это означает и твое увольнение из Хогвартса, Северус.
- Зачем? – Лили пристально посмотрела на Темного лорда.
- А что не ясно? Неужели вы думаете, что, получив в свои руки мальчика-который-выжил, моего персонального врага, способного меня убить…, - его прервал смех. Он бросил злой взгляд на веселящихся Малфоя и Снейпа.
- Вы ошибаетесь, мой Лорд, - решил высказаться Северус до того, как на него и Люциуса нашлют Круцио или чего похуже. – Герой пророчества, по мнению Дамблдора, отнюдь не Гарри Поттер. Он – всего лишь «пушечное мясо», которое не жалко. И это не мои слова, это слова самого Гарри.
- ЧТО?! – разом воскликнули Лили и Сириус.
- Откуда такие сведения? – заинтересовался Волдеморт. Это была действительно интересная информация.
- Гарри и Гермиона случайно стали свидетелями очень интересного разговора, не предназначенного для их ушей, - сказал Люциус. Он, не вдаваясь в подробности, изложил версию случившегося. Волдеморт задумался. Теперь становились на места многие вещи, но это также наталкивало на размышления. И одно из них было направлено на директора Хогвартса. Из всего, что он только что услышал, выходило, что сам он белый, пушистый, действующий понятно и открыто. И кто тут темный лорд после этого?
- Но куда он дел Гарри? – Сириус не понимал, что происходит, и его больше интересовал вопрос пропажи крестника.
- Скорее всего, в холодной камере, а аут-ат-тире, - произнесла Лили.
- Где? – трое мужчин переводили взгляды с Лили на Волдеморта и обратно.
- Аут-ат-тир, камера размышлений, - усмехнулась Лили.
- Не знал, что ты в курсе, - Волдеморт прищурился. – Хотя это не совсем верное определение. Скорее, правильнее будет назвать эту камеру терапевтической для обретения контроля над силой.
- Зачем таким способом? – воскликнул Сириус.
- Что именно и каким способом? - усмехнулся Волдеморт. Ему нравилось играть этими четырьмя, которые не знали, что и как говорить, чтобы не нарваться на его гнев. Хотя Лили держалась лучше всех, она не выглядела напуганной, и это было странно.
- Весь этот спектакль, - неопределенно махнул рукой Сириус.
- Мистер Блек, - кинул на него грозный взгляд Волдеморт. – Здесь только я решаю, что делать и как. Гарри – мой подопечный, а вы, - он указал на Лили и самого Сириуса, - оба мертвы. А вот эти двое будут делать все, что скажу я, иначе пострадают еще сильнее. Метка у них все еще есть, и они зря считают, что смогли перекрыть ее действие, и, Люциус, я прекрасно осведомлен, кто ты, так что на тебя у меня совсем другие цепи имеются. Твой отец отдал тебя мне со всеми вытекающими последствиями.
То, как побледнел в этот момент Малфой, дало всем понять, что он знает, о чем говорит Темный лорд.
- Ты все еще собираешься пугать? – с усмешкой поинтересовалась Лили.
- Я ведь могу выкинуть вас отсюда в два счета, - спокойно произнес Волдеморт, усевшись обратно в кресло.
- Мне ничего не стоит сюда вернуться, - пожала плечами Лили. Волдеморт начал закипать. Сейчас эта девица напомнила ему ее собственного сына, такая же наглая, высокомерная, лезущая, куда ее не просят. Он знал, что она права. Замок признал в ней потомка первого хозяина так же, как признал его самого в свое время и Гарри совсем недавно.
- Смотри не ошибись, - прошипел он. Лили только хмыкнула на это и демонстративно отвернулась. Вся ее бравада на самом деле была всего лишь игрой. Боялась она просто до жути, за себя, за этих трех мужчин, отправившихся вместе с ней, за сына и его девушку. Держалась Лили, конечно, молодцом, но на сколько ее хватит? Жизненно важно было играть на равных, иначе они попадут в кабалу к Темному лорду и, более того, не смогут видеться с Гарри. А она не могла допустить того, чтобы оказаться от сына далеко, не сейчас, когда снова могла быть рядом с ним. Но как же это было тяжело.
Волдеморт наблюдал за ней, но не упускал из виду и трех других мужчин. Он уже решил, что будет делать, когда почувствовал, чем грозит выплескивающаяся через край сила Гарри. Лили Эванс была сильна, но не как ее сын. Беда была в том, что две спрятанные в свое время ветви потомков Слизерина перехлестнулись в одном человеке, плюс главенство в четырех родах, даже в пяти, если подумать о том, что Блек все оставил своему крестнику. Это была гремучая смесь. Гари совершенно не был готов контролировать все это. Было ясно, что в Хогвартсе в этом году ему делать было нечего, иначе от школы просто ничего не останется. Надевать на парня ограничители означало уничтожить его, а этого он позволить также не мог, не тогда, когда появился шанс привести в действие все свои планы, уже откорректированные и более мирные. Он оставил идею уничтожить магглов, понимая, что тех намного больше, и это будет пустой тратой времени.
Волдеморт понял и еще одну вещь. Каким-то образом, только своим присутствием, Гарри вправил мозги Белле, его самой ярой стороннице.
- Что ж, - произнес он, снова обращая все свое внимание на сидящих перед ним людей. – Вы готовы выслушать мои условия?
Четыре пары глаз уставились на него. Волдеморт усмехнулся. Ему ничего не стоило прочитать в их глазах и страх и хорошо спрятанную надежду.
- Мы тебя слушаем, - вскинула голову Лили.
- Не зарывайся, родственница, - тут же бросил на нее раздраженный взгляд Волдеморт. – Начнем, пожалуй, с тебя Люциус. Твой отец действительно отдал мне своих потомков. Как ты понимаешь, это рабство. Я могу сделать с вами все, что захочу. Взяв опекунство над Блейзом, ты в какой-то мере его подставил, мой скользкий друг.
Люциус дернулся, но взял себя в руки. Он уже достаточно четко представлял, что его ждет, его и Драко. Они стали на один уровень с домовыми эльфами, вещью, которую можно подарить, продать, уничтожить, сделать все, что покажется на тот момент подходящим хозяину. Правда, все-таки для Драко существовал маленький шанс, если Темный лорд не шутил относительно терсаго.
- Люциус, ты дашь клятву повиновения мне и лорду Слизерину и примешь ошейник подчинения, - продолжил после некоторого молчания Волдеморт. – Если ты это сделаешь, то твой сын станет терсаго лорда и избежит твоей участи.
Надежда для сына – это сейчас было все, что нужно. Люциус сглотнул. Выбора у него все равно особого не было, и все находящиеся в комнате понимали это. Лили подалась вперед и накрыла своей ладонью его руку. Ее глаза смотрели одновременно сочувственно и понимающе. Волдеморт про себя усмехнулся.
Люциус заставил себя подняться, подойти к Волдеморту. Он знал, что такое клятва повиновения и понимал, что именно требует от него Темный лорд. Его руки мелко подрагивали, когда он снимал с себя мантию, камзол и рубашку. Люциус опустился на колени перед своим хозяином. Сириус сидел на месте, пригвожденный каким-то ужасом происходящего и мрачным, тяжелым взглядом Снейпа. До него дошло, что у них нет выбора, и если они хотят увидеться с Гарри, участвовать в его жизни, им придется согласиться на условия Волдеморта. Блек всегда был импульсивным и бесстрашным, но сейчас страх прочно вошел в него, сжимая все внутренности.
На лице Волдеморта появилась злорадная улыбка, которая не укрылась от внимания Лили, Северуса и Сириуса.
- Что ж, я рад, Люциус, что ты понимаешь, где твое место, - чуть лениво и насмешливо произнес Волдеморт. Блондин тем временем смотрел в пол, плотно сжав губы и загнав свою гордость в самый дальний уголок души. Как только палочка Волдеморта коснулась обнаженной кожи на плече Люциуса, тот зашипел, но от крика сдержался. – Ты знаешь, что от тебя требуется, Люциус, - спокойно произнес Волдеморт. Люциус поднял голову и посмотрел на сидящего перед ним в кресле мужчину, холодно глядящего на него.
- Я, Люциус Абрахас Малфой, - голос дрогнул. Сириус дернулся. Как бы он не относился к Малфою, такой судьбы он никому не мог бы пожелать, уж лучше Азкабан. Тяжелый взгляд Снейпа заставил его замереть на месте. – Кровью своей, плотью своей повинуюсь господину своему, - продолжал тем временем Люциус. У Лили по щеке скатилась слеза. Страшно было смотреть, как ломают гордого человека. – Отказываюсь от прав своих, принимаю обязанности свои, что дает мне мой хозяин. Воля моя, мысли мои, тело мое отныне принадлежат моему господину. Повинуюсь ему, - последние слова были произнесены еле слышным шепотом.
Волдеморт все это время бесстрастно смотрел на него. Как только Люциус замолчал, Темный лорд протянул вперед руку, коснулся кончиком палочки кожи на груди блондина и стал выводить руну повиновения.
- Я, Томас Марволо Риддл, лорд Волдеморт, Регент рода Слизеринов, принимаю клятву повиновения Люциуса Абрахаса Малфоя по праву, переданному мне Абрахасом Дариусом Малфоем, отдавшим мне своих потомков в полное владение, - холодным тоном произнес Волдеморт. – Принимаю на себя права Хозяина повинующегося и закрепляю клятву ошейником повиновения.
Вспышка была очень яркой. Когда она потухла, на шее Люциуса оказался металлический черный ошейник, плотно охватывающий шею. Во всей поверхности были начерчены руны. Никакого замка, позволяющего снять это знак рабства, не было. Наблюдалось лишь небольшое кольцо впереди, за которое можно было прицепить поводок.
- Мерлин всемогущий, - одними губами произнес Сириус. Он прекрасно понимал, насколько сейчас тяжело Малфою.
- Встань за моим креслом, - приказал Волдеморт. Люциус медленно поднялся на ноги и выполнил приказ. Губы у него были почти белыми. Когда он повернулся к остальным лицом, Лили ахнула. На груди Люциуса красовалась выведенная палочкой Волдеморта Руна принадлежности.
- Зачем? – выдохнула она в ужасе.
- Я не обязан давать тебе объяснения, - последовал вполне спокойный ответ. Затем Волдеморт повернулся ко второму своему сбежавшему «слуге» - Северус, твоя очередь.
Снейп смотрел прямо и непроницаемо. Он уже успел взять себя в руки. Он знал, что пойдет на все ради безопасности детей, ставших для него всем.
- Я готов, - Северус встал. Он специально опустил обращение. Но то ли лорду было все равно, то ли он просто решил не обращать на это внимания, Волдеморт не отреагировал на его намеренное действие.
- Что ж, приступим, - усмехнулся Волдеморт. – Открой метку.
Снейп спокойно закатал рукав и открыл уродливую метку. Волдеморт с каким-то странным выражением на лице смотрел на собственное произведение искусства, затем прикоснулся к ней палочкой и, не отрывая от нее взгляда, стал что-то беззвучно проговаривать. Колени у Снейпа подкосились, и он рухнул на пол, до крови закусив губу, но не позволяя себе кричать, хотя боль была адской. Сириус рванул с места и поддержал когда-то своего врага. Все, что произошло дальше, было полной неожиданностью для четырех парламентеров. Волдеморт коснулся головы Сириуса палочкой. Боль взорвалась мириадами искр перед глазами. Сквозь непрекращающийся звон в ушах он услышал крик Лили.
- Прекрати, слышишь, прекрати.
Сириус увидел, как рухнул на пол Люциус с мученическим выражением на лице. Боль будто высасывала душу из Блека. Он только и смог, что вцепиться в лежащего рядом Снейпа и повернуть голову в сторону Волдеморта и Лили, которые стояли напротив друг друга. А затем наступила благословенная тишина, он провалился во тьму.
- Ну, вот, наконец-то, мы одни, - усмехнулся Волдеморт, глядя на Лили.
- Что ты сделал? – голос дрожал от ярости и страха.
- Изменил метки и связал их троих, - спокойно ответил Волдеморт, садясь на диван.
- Зачем? – Лили недоуменно посмотрела на него.
- Мне так захотелось, - пожал тот плечами. – Им придется научиться жить по-новому.
- А…, - начала Лили.
- А ты? – усмехнулся Волдеморт. – А ты, моя дорогая, родственница, член семьи. Тебе ничто не грозит, уж поверь.
- Они – мои друзья, - тихо прошептала Лили.
- Неужели, ты думала, что я просто приму вас и ваши условия? Я все еще Темный лорд и им останусь. Я все также хочу власти, чтобы претворить в жизнь идеи и традиции чистокровных, - Волдеморт серьезно и спокойно смотрел на Лили. – Ничего особенно не изменилось, просто у меня появилась семья и больше власти благодаря тому, что лорд Слизерин находится рядом со мной.
- Ты используешь моего сына, - прошептала Лили.
- Не думаю, что Гарри позволит хоть кому-нибудь так просто снова собой манипулировать, даже мне. С ним легче договориться, чем пытаться взять над ним власть, - сказал Волдеморт.
- Но ты его шантажировал, - возмутилась Лили.
- Я должен был попробовать, - пожал плечами Волдеморт. – Если честно, я удивлен, что он сдался. Мальчика сломали, и теперь мне придется вырастить из него настоящего сильного мага, закалить его характер. А для этого мне придется закалить и тебя, и этих троих. Миром правят сильные и умные, а лорд Слизерин должен быть выше всех.
- И что это значит? – нахмурилась Лили, несколько удивленная словами Темного лорда.
- Ты останешься в замке, будешь учиться, налаживать отношения с сыном. Блек станет посредником между мной и Министерством, Северус – наставником Гарри, этим все сказано, а Люциус будет посредником между мной и Гарри для всего остального мира. Теперь надо только вытащить младшего Малфоя и Забини из Хогвартса. В этом году они не будут учиться в этой школе, они не готовы начать свою войну. В отношении Драко… Он будет всего лишь терсаго Гарри, я не потребую с него клятвы повиновения.
- Почему ты мне все это говоришь? – Лили понимала, что не все так просто, как кажется.
- Ты сядешь на трон рядом со мной, - последовал четкий ответ. Лили отступила на шаг, запнулась о ноги Северус и чуть не упала, но Волдеморт молниеносным движением поднялся с дивана и удержал ее.
- Я не выйду за тебя, - воскликнула она.
- Тебе и не нужно, - усмехнулся Волдеморт. – Ты будешь меня заменять в свое отсутствие, а замуж можешь выйти и за Снейпа, как когда-то и думала.
- Спасибо за позволение, - ядовито поблагодарила Лили. – Где мой сын?
- Ты же знаешь, - усмехнулся Волдеморт. – Кстати, мне пора его вытаскивать оттуда, все-таки это неприятная процедура.
- Ты был в ней? – Лили вздрогнула.
- Был, почти полгода назад, - ответил Волдеморт. – Ничего уже не изменить, вы все принадлежите мне, и Гарри в том числе, просто у тебя и своего сына прав больше, чем у остальных.
Волдеморт покинул кабинет, оставляя там растерянную девушку и трех лежащих на полу мужчин. Его путь лежал вглубь замка, в подземелья. Дверь камеры открылась от одного к ней прикосновения. Волдеморт подошел к дрожащему мальчику. Его удивило, что здесь нет никаких повреждений, словно магия совсем не бушевала. Он поднял Гарри на руки и вынес вон. Ему совсем не понравилось, что от одного только прикосновения к мальчику он чувствует потоки магии. Похоже, Гарри оказался сильнее Аут-ат-тира. «С этим будем разбираться позже», - решил Волдеморт. – «Сейчас требуется его хорошенько укутать и вылечить».
Если бы все было так просто, то не было бы никаких проблем. Но Гарри Поттер всегда останется Гарри Поттером, у которого все не как у людей.

Предыдущая главаСледующая глава