Глава 8. Сборы

У входа в кабинет его ждала Гермиона. Мочки её ушей украшали длинные сиреневые сосульки, голова и плечи были обильно присыпаны сиреневой пудрой. Гермиона стояла неподвижно и старалась дышать как можно незаметнее, чтобы не походить на маленького дракона, выдыхающего ядовитый пар.
Сириус подошёл, лучезарно улыбаясь. При виде его довольного лица Гермиона забыла, что надо следить за дыханием.
- Сириус, ты нас пугаешь, - сказала она сурово. – Мы с Гарри ничего понять не могли. Что у вас с профессором Снейпом произошло?
Сириус беззаботно махнул рукой.
- Разбередил старые раны, - с неопределённой интонацией сказал он и полез в карман за ключом.
Гермиона достала палочку и с её помощью открыла дверь, не дав ему даже вставить ключ в замок. Видно было, что она сердита и обеспокоена.
Сириус ухмыльнулся.
- Милая, - проговорил он, - ты просто не представляешь, каково это, когда мужчина распахивает перед тобой дверь в свои покои.
- И слава Богу, - ответила Гермиона и решительно вошла в кабинет. – Я бы хотела получше представлять, что ты задумал, Сириус. Поверь, это гораздо интереснее.
- Я своих показаний менять не намерен, - сказал Сириус, входя следом и ногой помогая двери захлопнуться поскорее. – Версия та же: я, чист и свеж, иду на свидание с Джеймсом Поттером. Мероприятие назначено на завтра, будет иметь форму заседания круглого стола и пройдёт в деревне Хогсмит. Свидетелями защиты выступают посетители «Кабаньей головы». Свидетелями обвинения будут Лили Поттер и Римус Люпин. Пресса на заседание не допускается. Записки из зала не принимаются. Вопросы и признания в любви отправляйте совиной почтой.
Гермиона остановилась посреди кабинета, на том самом месте, где ещё утром высилась груда мётел, и посмотрела на Сириуса в упор. Растрёпанные волосы походили на гриву, свисающие вниз сосульки на ушах играли роль гигантских клыков, довершали картину струи сиреневого дыма, под большим давлением вырывающиеся из ноздрей. Гермиона выглядела как неизвестное животное, сошедшее с обложки «Придиры». Сириус представил, что так мог бы выглядеть Снейп в те далёкие годы их юности, если бы применил контр-заклятие, и покатился со смеху.
- Сириус, перестань, я серьёзно. Это какая-то авантюра – то, что ты задумал. Я боюсь, что добром она не закончится… – начала было Гермиона, некоторое время глядела на хохочущего Сириуса, махнула на всё рукой и продолжала уже просительно: – Сириус! Ты просто скажи, что не задумал ничего опасного. Что бы ты там ни хотел предпринять, это же тебя не погубит?..
От этих слов смеяться расхотелось. Сириус потёр лицо руками, словно убирал все следы веселья, затем подошёл к Гермионе. Наклонился вперёд, уперев руки в бока, какое-то время смотрел на неё, потом взял за плечи и потряс. На руки сразу же посыпалась сиреневая пыльца с её волос. Сириус похлопал Гермиону по плечам, как будто взбивал подушку. Пыльца закружилась в воздухе.
- Что за глупости, - сказал он. – Флитвик мне только-только объяснил, что я слишком молод и хорош собой, чтобы щеголять на свидании такой вот перхотью, сосульками и дымом из носа. Неужели, по-твоему, я уверен, что буду лучше выглядеть в гробу, посиневший и покрытый трупными пятнами? Брось это, Гермиона. Я не собираюсь на тот свет. По крайней мере, не сегодня и не завтра. Мне пока есть чем заняться на этом. И прекрати думать обо мне как о непробиваемом дураке, тем более как о самоубийце. Я много делал глупостей, и у меня был по крайней мере один повод распрощаться с жизнью. Только это вовсе не означает, что я с годами стал способен только на ещё большие глупости и ещё сильнее стремлюсь нанести визит праотцам.
Гермиона слегка отшатнулась.
- Но согласись, твоё поведение сегодня… - начала она неуверенно, - оно какое-то сумасшедшее…
Сириус кивнул.
- Это от радости, - ответил он и отпустил Гермиону. – Больше Джеймса, меньше Снейпа. Рай земной. А ну-ка, помоги мне собрать вещи!
Гермиона, ни в чём не убеждённая, повиновалась – не столько потому, что была готова помочь, сколько потому, что была не в силах возражать.
На сборы ушло почти столько же времени, сколько на приведение Сириуса в божеский вид перед обедом.
Работала в основном Гермиона, Сириус руководил.
- Господи, - ворчала она. – Ты на сколько хочешь из Хогвартса уехать? Не похоже, что на два дня – тут двумя неделями попахивает. Зачем тебе эти чемоданы?
- На календарь посмотри, - резонно отвечал он из своего кресла. – Рождество на носу. Я домой поеду. Ты мне вещи на будущее собираешь. Мне перед Рождественскими каникулами некогда будет – студенты всю школу изгадят, за ними приглядывать нужно.
- Много ты приглядываешь, - бормотала под нос Гермиона, орудуя палочкой, как кочергой, чтобы помимо одежды втиснуть в чемодан стопку книг. Сцену окутывал дым из-под носа. – Когда же эта пакость закончится?!
- Это индивидуально. От суток до недели. Предсказать невозможно. Мы в своё время анти-Хомо-Конфундус не пользовали, но где-то я про него слышал…
Гермиона внезапно замерла, не донеся очередную сложенную мантию до чемодана, и посмотрела на Сириуса.
- Хомо-Конфундус! Так вот что это было! А я-то думала, что Снейп зачем-то прихватил с собой на обед эти странные коренья, Фубус Дадония. У профессора Спраут как раз созрели, мы их на Травологии обрабатывали. Их, конечно, иногда употребляют как приправу, но… Надо же… - она почесала переносицу. – Вообще-то это детское заклятие, я про такие штучки читала в одной интересной книге, «Мифы и легенды школы Хогвартс». Там есть глава про заклинания и проклятия, в разные годы изобретённые самими студентами…
Кажется, Гермиона оседлала любимого конька и решила подробно рассказать про книгу, ни на что не отвлекаясь.
- Чемодан, - перебил её Сириус немедленно. – Ты мне чемодан собираешь.
Гермиона замолчала на полуслове и уставилась на Сириуса в упор. Взгляд её говорил: «Глазам и ушам своим не верю!» Ожесточённо сунув мантию на предназначенное место и придавив её рукой, чтобы плотнее лежала, Гермиона воскликнула:
- Сириус! Почему я, студентка, должна стоять тут, в кабинете завхоза, как провинившаяся первокурсница, и собирать твои вещи, пока ты валяешься в кресле и ровным счётом ничего не делаешь?
- Потому что я сквиб теперь, - слегка пожимая плечами, ответил Сириус. – Я магией пользоваться не могу, поэтому и поручил тебе лёгким движением руки с помощью волшебной палочки сделать всю работу за меня. Я тебе доверил самое дорогое: свои личные дневники и свои бритвенные принадлежности. Ты же вроде владеешь Хозяйственной магией? Кто виноват, что ты по-старинке решила проделать всю работу как магла?
Гермиона некоторое время смотрела на него, решая, шутит он или издевается.
- Знаешь, что, - наконец сказала она, - просвети-ка меня, почему ты до сих пор не женат. Мне очень, очень интересно. Даже интереснее, чем узнать, что ты наговорил профессору Снейпу, раз он дошёл до такого состояния. Даже интереснее, чем узнать, что ты вообще задумал, решив так внезапно привести себя в порядок и встретиться с кем-то за пределами школы. Просто сгораю от любопытства. Мечтаю услышать правдоподобное объяснение. Вот стою тут перед тобой, когда вся уборка уже завершена, причём мною же, собираю твои личные вещи, включая не только дневники и зубные щётки с бритвами, но и бельё, и теряюсь в догадках: ну как такой замечательный мужчина не осчастливил ни одной достойной женщины?
Сириус оглядел Гермиону с ног до головы, словно прикидывая, какой степени откровенности признание она выдержит, и ответил:
- Понимаешь, милая, я выбрать не мог.
От удивления Гермиона открыла рот.
- Ты что, турнир устраивал? – не веря тому, что слышит, спросила она.
- Ну да. Своего рода. С отборочным туром и оценками жюри. Разные задания – пение, танцы, мелодекламация, конкурс кружевных мантий. Практическая техника и клиническая психология семейной жизни, опять же. Плотный график. От литературного конкурса вообще пришлось отказаться. Я был единственным членом жюри, а обработать все любовные эссе в одиночку просто невозможно. Читать признания в любви так утомительно, то ли дело состязание «Обезоружь противницу» - над писаниной вечно засыпаешь, а на состязании то мантия на ком вспыхнет и истлеет заодно с нижним бельём, то причёску сдует вместе с волосами. Веселились нешуточно, в общем. У конкурсанток такие таланты открывались, что я диву давался, почему они все замуж хотят, а не в Министерство на руководящие должности. Но женская душа – потёмки. Да и психика у женщин хрупкая. Одной скажешь «да», остальные повесятся и будут потом ночами под дверь спальни просачиваться и маячить над брачным ложем. Зачем мне в доме такие подвесные потолки?
Гермиона смотрела на него не моргая.
- Не сложилось, в общем, - пояснил Сириус, чтобы придать рассказу законченный вид.
В кабинете воцарилась тишина. Гермиона не сводила с него глаз, лицо её вытянулось от недоумения. Казалось, что и дыхание у неё перехватило, но из-под носа всё же вилась лёгкая струйка дыма и рассеивалась в воздухе.
- Сириус, - наконец сказала она. – Ты просто невозможен. Как только люди тебя терпели всё это время?
- Некоторые даже любили, - сказал Сириус.
Внезапно ему стало досадно, и он отвёл взгляд. Разговоры о прошлом – шаткая почва, зыбучий песок. Нельзя долго балансировать на поверхности, сохраняя равновесие только с помощью юмора или сарказма. В конце концов прошлое затянет, не заметишь, как окунёшься по шейку, и выбраться без чьей-либо помощи будет уже невозможно.
- Некоторые из них очень любили. А потом я стал сквибом, и не осталось даже некоторых – все исчезли. Кроме Джеймса, Лили и Люпина.
Он замолчал.
Голос Гермионы слегка потеплел. Но только слегка.
- Интересно, - спросила она, - если ты сейчас так невыносим, каким же ты был в моём возрасте и вообще всё то время, пока учился в Хогвартсе? Юношеству свойственен максимализм и множество разных комплексов, которые удаётся преодолеть только с годами, да и то не всем. На что же ты был похож лет в тринадцать - пятнадцать?
- Я был похож на Драко, - ответил Сириус.
Этого Гермиона не ожидала.
Сириус и сам не ожидал, что скажет такое. Кажется, воспоминания о былых временах, и особенно об утраченных поклонницах, что-то задели внутри. Поклонницы были частью общества, в котором он вращался. Их отсутствие автоматически говорило о том, что общества уже никакого нет, нет того, прежнего, комфортного образа жизни.
Нет того, прежнего, Сириуса.
Он встал с кресла и начал мерить шагами кабинет. Руки его были сцеплены сзади в замок.
- Я был маленьким ублюдком, назло родителям затесавшимся на факультет Гриффиндора. Я ненавидел их. Но ошибочно думать, что я обожал Гриффиндор, что я обожал Хогвартс в принципе. Я терроризировал эту школу. У меня была команда подпевал, и мы всегда могли найти, над кем поиздеваться. Я не щадил никого. Особенно от меня доставалось разным замухрышкам. Филч сейчас недоступен, но если сомневаешься, поговори со Снейпом. Попроси его вспомнить, как он на пятом курсе сдавал С.О.В. Только не удивляйся, если он снимет с Гриффиндора пятьдесят очков и назначит тебе взыскания до конца учебного года.
Гермиона была немало испугана внезапной переменой настроения Сириуса. Она слабо запротестовала:
- О чём ты, Сириус? Я говорила с профессором Люпином, когда он у нас преподавал, и он очень хорошо о тебе отзывался… Он был довольно странным из-за своей болезни, но ты всё равно дружил с ним… Он говорил о тебе как о благородном и честном…
- Ты знала, что одна девочка ушла из школы из-за меня? – резко спросил Сириус.
Глаза Гермионы округлились.
- Да, было такое. Родители забрали её. Она сказала, что всё равно не будет ходить в школу после случившегося, поэтому выхода у них не было. Это была смелая девочка. Она знала, что шансов у неё нет, но на что-то надеялась. Вздыхала, тосковала, а потом взяла и написала мне стихи. И я совершенно честно сказал ей, что думаю по поводу её чувств вообще и стихов в частности. И, как самый благородный мерзавец, сделал это публично, дабы она всегда могла обратиться к свидетелям, если бы через годы и расстояния забыла, что я ей отказал.
Кажется, Гермиона была в шоке.
- Но все мои скверные делишки пошли людям на пользу, заметь. Снейп благополучно заделался преподавателем, пользуется немалым авторитетом и раздаёт студентам задания и тумаки. Филч вообще сложил с себя регалии и передал их мне. Чего я, откровенно говоря, достоин, как никто другой. Та девочка, насколько я знаю, доучилась последние два курса в одной из магических школ где-то на континенте, вышла замуж, и даже вроде бы удачно. Все счастливы. Да и не могло быть иначе – я же светлый маг. У меня и пакости светлые, просто с дальним прицелом.
Ещё несколько шагов по кабинету.
- Знаешь, кому я не помог? Тем, кому действительно хотел сделать добро. Люпина ты уже видела, так что…
- Неправда, - тихо сказала Гермиона. – Ты спас жизнь родителям Гарри и ему самому. Ты уничтожил Того Кого Нельзя Назвать.
Сириус остановился.
- Знаешь, милая, - проговорил он сдавленным шёпотом, глядя на неё, – мне сейчас кажется, что это единственный по-настоящему честный и благородный поступок за всю мою проклятую жизнь.
Глаза у Гермионы были огромными и блестящими.
- Знаешь, милая, мне сейчас кажется, что я расплатился за своё благородство сполна.
Гермиона как-то странно вздохнула – то ли хмыкнула, то ли всхлипнула.
Сириус отвернулся.
- Иди-ка ты к себе. И так у меня столько времени просидела. Считай, повезло, что Люпина всё равно некем заменить, а то получилось бы, что ты прогуливаешь занятия.
Гермиона наклонилась, ещё раз поправила рукой лежащие в чемодане вещи и пошла к двери, не говоря ни слова. За ней тянулся шлейф полупрозрачного дыма, и на пол сыпалась мелкая сиреневая пыль.
- Если будут спрашивать, где была, скажи, что помогала мне разбирать картотеку, - спохватившись, крикнул ей вслед Сириус, но она уже исчезла в коридоре.
Сириус постоял ещё несколько мгновений, а потом, словно хотел оторваться от своих мгновенных эмоций, быстрыми шагами подошёл к кладовке и вытащил оттуда свой самый большой чемодан, тот, в котором прятал Карту Мародёров и волшебное зеркало и который не дал собирать Гермионе. Он извлёк зеркало, подошёл с ним к занавешенному окну, отодвинул тяжёлую портьеру. Гладкая поверхность затуманилась от его неглубокого, прерывистого дыхания, когда он отчётливо произнёс:
- Джеймс Поттер!
Джеймс словно ждал, когда его позовут, и ответил почти в ту же секунду.
- Сириус, ты? Как дела, старик? Что случилось?
- Карта у меня.
Джеймсу понадобилось некоторое время, чтобы понять, о чём идёт речь.
- В смысле – наша Карта? – переспросил он. – «Клянусь, что замышляю только шалость»?..
- Да, - выдохнул Сириус.
Было слышно, как Джеймс шумно завозился, то ли устраиваясь поудобнее, то ли наоборот отбрасывая все мешающие встать предметы.
- Мы должны увидеться! – сказал он громким шёпотом. Кажется, Сириус застал его на работе. – Когда ты сможешь?
- Я взял два выходных дня, завтра буду в Хогсмите с раннего утра, прямо в Кабаньей голове. Надо звать Люпина.
Изображение дёрнулось: Джеймс кивнул, хотя это было плохо видно в зеркальце.
- Я сообщу ему. Мы будем там завтра утром. Но Мерлин тебя побери, Сириус, где ты её откопал?! Вскрыл тайник Филча? Я уже не надеялся.
- Мне очень поспособствовал Мерлин, это точно, - мрачно ответил Сириус. – Я расскажу тебе подробности при встрече. Это будет лучшей рождественской историей со времён нашей юности, уверяю тебя.
Джеймс на миг пропал из поля зрения – кажется, его отвлекли. Затем он возник снова.
- Сейчас же полечу домой, собираться. Только не говори мне, что никакого плана мероприятий не продумал заранее…
- Я продумал почти всё, - ухмыльнулся Сириус и увидел ответную ухмылку.
Потом словно вспомнил кое-что и спросил:
- Слушай, дружище. Не помнишь случайно, как звали ту девчонку, которая ушла из школы? Ну, помнишь, тогда, на пятом курсе? Элли, Энни…
- Эми, - ответил Джеймс после недолгих раздумий. В крошечном волшебном осколке Сириус видел его глаза за стёклами очков. – Эми Смит. Работает в Косом переулке в каком-то магазине. Лили её регулярно видит.
- Разве она не уехала в Бельгию или куда-то вроде?.. Я слышал, она там школу закончила и замуж вышла. Помнишь, мы пытались выяснить, кто из наших сокурсников жив, а кто погиб, когда в Орден Феникса только вступили?
- Не знаю. Они не в Бельгии, а в Венгрии были, всей семьёй. Там она училась вместе с младшей сестрой. Замуж вышла сестра, это точно. Пару лет назад они все вернулись в Англию. Сейчас у сестры растёт сын, в следующем году пойдёт в школу. Эми иногда с ним гуляет, они с Лили виделись. А зачем ты спрашиваешь? Случилось что?
- Она мне во сне приснилась, - сказал Сириус. – Дурной сон был. Нехороший.
- Да нет, у Эми вроде бы всё нормально, - глаза в зеркале сощурились.
Сириус не хотел давать Джеймсу повода что-либо странное заподозрить, поэтому быстро скомкал беседу:
- Ладно, друг, я тут вещи собираю, заранее готовлюсь к Рождеству, так что мне подхватиться и покинуть замок на пару заслуженных выходных дней – раз плюнуть. Из Хогвартса выйду уже сегодня и буду ночевать в Кабаньей голове, чтобы с утра не бежать сломя голову к вам с Люпином на встречу. Ты тоже собирайся, тебе небось у начальства надо отпрашиваться…
Джеймс на том конце линии магической связи хохотнул.
- Не поверишь, но я теперь сам себе начальник. Повысили. За примерный труд.
- О, мои поздравления! Теперь можешь примерно отдохнуть. Туристическое агентство Сириуса гарантирует вам неизгладимые впечатления от пешего тура «Весь Хогвартс на Карте»!
Они распрощались, и Сириус бережно убрал зеркальце, но не в чемодан на этот раз, а в карман сюртука. Карта Мародёров также была извлечена и положена за пазуху.
- Держись, профессор зельеварения, - пробормотал Сириус себе под нос. – Мы так не веселились с пятого курса.
После разговора с Джеймсом в кабинете воцарилась глухая тишина. Воспоминания о минувших днях снова всплыли в памяти, но сейчас были необычными, странными, словно что-то оттягивало внимание на себя, не давало сосредоточиться на одних только шутках и развлечениях. Какая-то неудобная деталь.
Эми Смит.

Предыдущая главаСледующая глава