Глава 3

- Более глупых и несуразных доводов я в жизни не слышал!
Резкий голос профессора зельеварения Северуса Снейпа, подхваченный ветром с площадки Астрономической башни, пролетел над сосновым бором и заставил стаю ворон с возмущенным карканьем сорваться с вершин многовековых деревьев Запретного леса.

- Позвольте напомнить вам, Северус, что эта девочка вовсе не по своей вине…

- Нет уж, Минерва, это вы позвольте напомнить, что не стоит даже начинать со мной разговор о ВИНЕ! – яростно прошипел Снейп.

Ему безумно надоело это постоянное упоминание войны в качестве «особых обстоятельств», которые ежедневно доводили до его сведения, мотивируя любые поступки и глупости. Как будто ему недостаточно собственных неприятных воспоминаний! – И прекратите, наконец, каждый раз взывать к моей памяти! Поверьте, не все мои ПРИЯТНЫЕ воспоминания связаны исключительно с благородными поступками!

Минерва МакГонагалл решила, что разумнее будет промолчать. Ее пугали такие моменты, когда в Северусе пробуждалось что-то, оставшееся от Упивающегося – манера вести себя, интонации в голосе, яростный гнев в обычно просто холодных черных глазах… Но сдаваться пожилая дама не собиралась. Позволив Северусу отвернуться к проему в стене смотровой площадки и, дав ему несколько минут, чтобы совладать со своим гневом, она решила было уже продолжить увещевания, но зельевар сам неожиданно прервал молчание.

- Я так понимаю, место для нашего разговора выбрано не случайно? – поинтересовался он ледяным тоном. Взгляд его при этом был направлен поверх сосновых верхушек на серебристую искристость далеких вершин.

- Это была не моя идея! – извиняющимся тоном ответила Минерва. Ей действительно было непонятно, почему для такого разговора Дамблдор посоветовал выбрать именно место своей гибели.

- Еще бы! – фыркнул Снейп, по-прежнему не оборачиваясь. – Великий стратег, даже из могилы напоминающий мне о долге!

Снейп был неимоверно зол на Дамблдора: старый интриган продолжал доставать его своими безумными аферами, но, если раньше речь шла о спасении чьих-то жизней, то теперь причина была просто смешной. Да и Минерва тоже хороша – пойти на поводу у портрета окончательно спятившего любителя лимонных долек и пытаться надавить на него – на него, темного мага, героя войны, бывшего Упивающегося и двойного шпиона! Впрочем, чего еще можно ожидать от этой старой кошки?

- Северус, это помогло бы…

- Даже не начинай! – Мастер зелий перешел на "ты", и в его голосе послышалась неприкрытая угроза. - Свой долг помощи я перевыполнил на сотню лет вперед! И мне давно уже плевать на все остальное. Тем более что это не что иное, как глупый каприз девчонки, избалованной вниманием и признанием, - кстати, не всегда и не во всем заслуженным! Ей не место среди студентов! Ей никогда не стать снова ученицей! Я понимаю, почему ей хочется вернуться, но это возвращение не изменит того факта, что некоторых из ее друзей нет в живых, а часть ее знакомых находятся в Азкабане! Она хочет вернуться в беззаботное время ученичества, но позвольте напомнить, что ей уже 19 лет! В таком возрасте пора уже перестать верить в сказки и научиться жить реальностью! Так можете и передать БЫВШЕЙ мисс Невыносимой Всезнайке.

- Северус, мы не вправе отказывать ей в возможности завершить образование!

- Она вполне в состоянии сдать материал экстерном. Как-никак, у нее был целый год , вам не составит труда оформить его как год свободного обучения…

- Ты прекрасно знаешь, почему она не вернулась к учебе с остальными учениками! – возразила МакГонагалл. – Девочка пострадала в этой войне не меньше остальных, сначала скитания в лесах, потом этот плен, гибель друзей… Ты знаешь, она почти не покидала своего дома весь этот год!

- Да уж, мне ли не знать о душевных ранах и нервных срывах! – фыркнув, саркастически скривил губы Снейп.

Минерва МакГонагалл решила промолчать. У нее оставался последний довод, но сначала нужно было дать Снейпу время обдумать и оценить все плюсы и минусы возвращения Гермионы Грейнджер в Хогвартс не только в качестве ученицы, но и в роли практиканта - помощника зельевара. Мастер зелий стоял в проеме смотровой площадки, повернувшись к ней спиной и подставив лицо свежему осеннему ветру еще некоторое время, и, наконец, процедил:

- Глупая самонадеянная девчонка! Не могла вернуться вместе с Поттером и Уизли, чтобы спокойно закончить учебу в мое отсутствие и избавить меня разом от всех заноз в заднице!!!
Минерва усмехнулась. Оказывается, Дамблдор был прав, когда уверял ее, что столь долгое восстановление Северуса связано именно с нежеланием обучать Золотую троицу в их последний год в Хогвартсе.

- Речь идет не только о мисс Грейнджер, речь идет о твоей лаборатории в первую очередь! Не ты ли жаловался на недостаток свободного времени для исследований? Я бы никогда не стала тебя просить об этом… Но ты не можешь не признать, что в данной ситуации ее кандидатура – лучший выбор! И лучший выход для Хогвартса в целом! Если она тебе настолько неприятна - что ж, тебе прекрасно удавалось справляться со своими эмоциями, находясь в обществе гораздо более мерзких людей. Подумай сам, как стипендиатка Фонда Дамблдора может обучаться еще где-то, кроме Хогвартса? И потом, возможности, которые предоставляет эта стипендия, для нас будут совсем не лишними – ты сам знаешь, с каким трудом нам далось финансирование на этот год… Половина попечителей в Азкабане, другие мертвы… Подумай об этом, просто подумай.

С этими словами пожилая дама удалилась, оставив зельевара во власти воспоминаний и раздумий. Альбус был прав, когда посоветовал ей завести этот нелегкий разговор именно на Астрономической Башне, а затем оставить там Северуса в одиночестве. Прикрыв глаза, бывший двойной шпион Ордена Феникса и бывший Упивающийся Смертью еще около часа стоял на площадке, обдумывая неприятную ситуацию, в которой оказался: целый год ежедневно лицезреть перед собой живое напоминание о той части жизни, которую он с долей грусти, но без сожаления спустил в думосбор.

МакГонагалл прекрасно знала, что лаборатория – больное место декана Слизерина. Собственно, само его возвращение в Хогвартс было обусловлено не только желанием возродить ставший для него родным факультет Слизерин, но и желанием всерьез заняться исследовательской деятельностью. Весь предыдущий год он вежливо отклонял предложения вернуться на пост директора Хогвартса, о преподавании также не хотел даже слышать.

Все свои средства – а их у бывшего Упивающегося было более чем достаточно – Северус собирался вложить в создание собственной лаборатории, чтобы посвятить дальнейшую жизнь изучению тайных магических наук и любимым зельям. Но его мечте не суждено было сбыться: история возрождения Темного Лорда и последующие за этим страшные события заставили Министерство Магической Англии быть в десять раз более осторожным в отношении темных магов, и новые ограничительные законы не оставили Снейпу никакой свободы действий. Запрет на официальную закупку более чем половины необходимого ему оборудования и ингредиентов привел бывшего Упивающегося в такую ярость, что он буквально разнес кабинет нового Министра Магии и чуть было не наложил на весь отдел Контроля за Магическими Действиями проклятие Вечной Ночной Диареи.

Но министр был непреклонен: слава Темного мага и Правой руки Волдеморта порождала гораздо больше проблем, чем преимущества, предоставляемые статусом Героя войны и двойного шпиона, чьими стараниями были разрушены планы Волдеморта. Да еще намёки на некромантию, когда Северус в очередной раз отказался объяснять, каким образом ему удалось «ожить» через сутки после смертельного укуса Нагини и фатальной даже для организма волшебника кровопотери. Он не стал никому объяснять, что было бы глупо предположить, что он не предвидел попытки Темного Лорда расправиться с ним и не подготовился к этому.

Конечно, Снейп мог просто наплевать на все запреты и без труда добыть все необходимые материалы на черном рынке. Собственно, именно это он и собирался сделать, злорадно представляя себе растерянные лица бессильных помешать ему агентов Министерства и Авроров. Северус прекрасно понимал, что в нынешней Магической Англии он – единственный достаточно сильный маг, обладающий темными знаниями, и запреты кучки запуганных чиновников ему будет легко обойти. Но возвращаться к жизни, требующей постоянного напряжения, конспирации и железной выдержки он не хотел. Не сейчас, когда наконец он мог делать все, что пожелает. Он был свободен.

Проведя половину своей жизни в тисках сожаления, вины и долга, Северус Снейп поначалу не знал, что делать со своей свободой. Боль утраты, связанная с образом Лили, сменилась светлой грустью и перестала давить. Ненависть к самому себе из-за необходимости быть свидетелем, а иногда – и участником зверств Упивающихся, не проходила особенно долго, и даже очищение разума не помогало. Но он не зря был Мастером Зелий: модифицировав Зелье забвения, он сумел изменить эмоции, связанные с воспоминаниями. И тьма внутри озарилась светом.

От этого света захотелось жить. Захотелось заниматься любимой работой. Предаваться приятному безделью с книгой в руке и бокалом огневиски. Нет, он не полюбил жизнь и не стал глупо радоваться ежедневным пустякам, на которые раньше не обращал внимания. Он просто больше не хотел умирать. С удивлением открывая в себе ранее глубоко запрятанную тягу к тем или иным действиям, Северус Снейп заново приобретал привычки, осваивал навыки и осознавал желания. Это оказалось довольно интересным занятием, хотя, конечно, были и разочарования: интересных ему людей оказалось очень мало, а интересных ему женщин – еще меньше. Он по-прежнему не утруждал себя любезностью и вежливостью и очень скоро вернул себе прежний образ сальноволосого ублюдка.

Присмотрев себе симпатичный особняк с просторными подземельями, как нельзя лучше подходящими для обустройства лаборатории, он собрался навсегда покинуть дом в Паучьем Тупике и открыть свою лавку зелий. Но что-то его останавливало, какая-то мысль, связанная с сожалениями и тем же проклятым, хоть и не до конца осознанным, чувством долга.

А потом был памятный разговор с Драко Малфоем на Торжественной Церемонии в Министерстве. Северус настаивал на том, чтобы молодого слизеринца пригласили, и был удивлен, узнав, что всезнайка Грейнджер так же ходатайствовала о его приглашении перед самим главой Аврората – а в те непростые месяцы сразу по окончании войны Аврорат был, несомненно, куда более властной структурой, чем с трудом восстанавливающее былую силу само Министерство. Так или иначе, Драко появился среди гостей в тот самый момент, как Северус, специально заявившийся на церемонию в сопровождении куртизанки из элитного парижского борделя, в пух и прах разругался с министром из-за конфискованной партии драконьей крови.

Подхватив крестника под руку и бормоча под нос нелестные эпитеты в адрес всего министерства, Снейп вытащил Драко из банкетного зала и, недолго поплутав по коридорам, завел его в приемную министра. Вызвав казенного эльфа, зельевар грозным рыком убедил его принести поднос с огденским огневиски и два стакана.

Чем больше Драко рассказывал бывшему декану о последних новостях из Хогвартса, и в частности – о его бывшем факультете, тем больше хмурился Снейп. Половина слизеринцев были морально раздавлены арестами их родных - сторонников поверженного Темного Лорда. Оставшаяся половина – в основном малыши первых и вторых курсов – ходили неприкаянные, без привычных эталонов для подражания – старшеклассников данного факультета почти не было, и без мудрого руководства декана, ибо Слагхорн при всем своем желании с этой должностью не справлялся.

- Слизерин уничтожен, крестный! – со странным спокойствием и отрешенностью говорил Драко. – От нашей славы не оставили и следа! Первогодки, услышав о распределении к нам, рыдали от страха! Я неделю уговаривал их не бросать факультет! Слагхорн, эта бестолковая скотина, почти не заходит к ним.

- Мой мальчик, ты достаточно умен, чтобы понимать – все это временные явления. Слизерин невозможно уничтожить, как невозможно изъять из человеческой натуры честолюбие, расчетливость, холодный ум и гордость за то, что ты есть. И, думаю, та растерянность, о которой ты повествуешь, равно характерна в настоящее время для всех факультетов без исключения, даже для хваленого Гриффиндора.

- Если бы ты вернулся, - Малфой с надеждой заглянул в глаза крестного, - все было бы иначе. Одно твое появление уже заставило бы этих гриффиндорских идиотов вместе с другими горе-героями заткнуться !

- Я слышал, наше чудесное трио возвращается в Хогвартс? – спросил Снейп, наливая себе еще виски в как-то незаметно опустевший стакан.

Драко только сокрушенно хмыкнул, и, следуя примеру крестного, подлил себе виски.

- Если это очкастое убожество еще раз посмеет сунуться ко мне со своими задушевными беседами – клянусь, я лично награжу его Авадой!

- Не кипятись, Драко… Всему свое время. Не забывай, терпение – это самое мощное оружие во всем, что касается достижения целей. Ты должен принять действительность такой, какая она есть и немножко подстроиться под нее. Подыграй этой троице – и они от тебя отстанут. Игнорируй их, если можешь. Лично у меня нет никакого желания наблюдать их счастливые рожи, полные неприкрытой щенячьей благодарности и восторга, поэтому мой ответ тебе – нет, я не вернусь в Хогвартс. В этом году – точно. Пусть эта троица сдает свои ТРИТОНы и убирается во взрослую жизнь. А для тебя этот год станет школой самостоятельности, и поверь мне, ты извлечешь гораздо больше полезных уроков, чем за все предыдущие годы вместе взятые.

Драко был с ним согласен – об этом говорили его сузившиеся глаза и сжатые губы, фирменный Малфоевский вид, означавший гордое смирение и неизбежное обещание мести.

- Если бы все закончилось иначе… -прошептал Драко.

- Поверь мне, «иначе» было бы еще хуже. Ты вовремя сделал свой второй выбор. Хотя о чем я говорю, ты же МАЛФОЙ!!! - Это была настоящая похвала из уст мрачного зельевара, и его собеседник, не удержавшись, расплылся в довольной улыбке. -
- Обещай мне, что не позволишь заучке Грейнджер обогнать тебя в зельеварении!

- Обещаю, крестный!

- И не давай спуску остальным гриффиндорцам.

Когда они покинули ставшую после второй распитой бутылки довольно уютной приемную министра, Снейп с трудом держался на ногах. Чувство сильного опьянения в эти дни всегда приносило ему приятное отрешение от обычных невеселых мыслей, и зельевар решил не пить антипохмельное зелье, предусмотрительно спрятанное в одном из карманов парадной мантии.

Простившись с крестным, Драко вышел на террасу, откуда аппарировал в Малфой-мэнор, а Северус отправился плутать по коридорам в поисках обратного пути в Банкетный Зал. Раньше ему достаточно было цепкого взгляда и натренированной памяти, чтобы запомнить даже самый запутанный путь, но в последнее время он просто не утруждал себя такой необходимостью. Все-таки в некой доле беззаботного существования была определенная прелесть.

Снейп собирался вернуться в Атриум, еще раз высказать министру все, что о нем думает, нахамить каждому из представленных к наградам героев войны, отказаться принимать собственную награду в знак протеста и, в завершение вечера, заняться страстным сексом со своей спутницей прямо посреди зала, в стиле Упивающихся смертью. Столкнувшись секундой позже с обладательницей тугой груди, тонкой талии и мягких губ, Северус не стал особо раздумывать и решил ограничиться последним пунктом своих коварных планов. Его требовательные действия не вызвали протеста, из чего мужчина сделал вывод, что столкнулся именно с той, к которой спешил. «К черту министра!» - решил Снейп, делая выбор в пользу разврата и аппарируя вместе со своей «добычей».

Предыдущая главаСледующая глава